Way to stopped time

In the beginning of January, 1982 I was caused by S.A.Afanasev. I have arrived from Dnepropetrovsk and late at night have been accepted by minister. In our Central administrative board knew about a call, but about the reason have not mentioned. Sergey Aleksandrovich has told: " Probably, you the offer from V.P.Glushko will pass to it{him; them} the first assistant and the main designer of " the Buran ", we are interested in your transition: it is necessary Глушко to help{assist} - we shall support{maintain} you ".
КБ "Southern", working above the block And this system, had full representation about condition of development and problems which faced to the royal organization in creation of "Buran".
Next day after conversation with S.A.Afanasevym I have met Igor Nikolaevichem Sadovsky who was the main designer of "Buran". Like (by our estimation - from КБЮ) strong, competent проектант, quite confidently carrying out the role, and was not the reason of its{his} elimination is absolutely clear to me. Igor has explained simply: design kinks Глушко in our rocket area have bothered. Sadovsky had some serious quarrels with Глушко as it{he} has told, and after last collision Igor Nikolaevich has submitted the application{statement} to minister with the request for resignation. Thus Igor Nikolaevich did not wish to go on any compromises with Глушко. " We wait for You, we shall work, " - Igor has told. I have suggested it{him} to remain in the circumstances my first assistant is it was necessary for preservation of continuity in development. The main designers in fact like all to change in own way.
" It is good, that the space science at us never went строем. Doing{making} one business, designers thought differently, defended different technical ideas, " - E.A.Sivolodsky - ours " the main chemist " on топливам has somehow told. And people they were different, with the characters. Everyone, alongside with huge advantages, had lacks, the norms{rates} of a life and even folly. In the disputes they sometimes reminded D.Svifta's known characters from " Gulliver's Travel ", arguing, from what end it is necessary to shell an egg - with sharp or stupid{blunt}. Such in long-term history of aviation and rocket technics{technical equipment} it is a lot of examples of disputes. In development of the big scale of uncertainty in a direction, disputes, and simply раздрай, especially at a stage when has passed{has taken place} already more than five years of work, always were not useful. Lunar program Н-1 - to that an example.
I.N.Sadovsky has agreed with my offer and has once again confirmed, that we shall work amicably. From Глушко there were calls, in general no attributes of necessity of a meeting.
In couple of days under the plan session of Group of an operative management{manual} should take place. On one of questions we were going to report as representatives КБ "Southern". Our small delegation KB and a factory of profit in Подлипки. When all took seats in a boardroom, Глушко has asked me to sit down near to it{him}. There was a usual analysis. Not waiting the end of session, Глушко has invited me to itself - in a royal cabinet{study}. Сходу has given venomously negative characteristic to Igor Nikolaevichu and has told: " This aposteme has ripened - it is necessary to open. I suggest you to undertake development of "Buran". There were any promises, promises which, by the way, except for one, Глушко has not considered necessary further to execute. I have asked, knowing V.P.Glushko personally and under characteristics of its{his} colleagues to give to me full independence and independence in actions. In due time Michael Kuzmich spoke, when appointed{nominated} me the chief engineer: " Work independently, do{make} mistakes{errors} - we shall correct for you... " Янгель, really, had no habit to sponsor, especially petty. With it{him} it was interesting to work. In a basis there was a creativity, but also creativity does not happen without restrictive barrier of top level. Important that restrictions did not pass a visible limit.
Глушко has accepted my conditions. It is necessary to tell, that during all operating time under his supervision I did not feel authoritative pressure. But at the moment of conversation with it{him} I did not know another: the structure of developers in КБ has changed radically. About it{this} I knew only when I have started to work in НПО "Energia".
In December, 1981 L.I.Brezhnev in day of the birth has signed the decision about actions on improvement of the organization of works on "Buran". Term of an output{exit} on летно-design tests remained former - 1983 that the Secretary general has signed this decision in day of the seven-ten-fifth anniversary, Глушко often emphasized at performances{statements} on Advice{Council} of the main things. As it was necessary, with an output{exit} of the decision actions of the local plan have begun. Including in ОКБ - development of the orbital ship has been transferred{transmitted} in orbital management (then this powerful group of divisions was called " service ╧17 "). The service, engaged a rocket, had number 16.
The divisions, earlier submitted to Sadovsky, withdrew from under direct influence of the main designer of "Buran". It is necessary to tell, that Sadovsky has coordinated{agreeed} the order. O.N.Shishkin explained this certificate{act} to that thus it was possible to involve in development of "Buran" the basic part ОКБ which right at the beginning concerned to it{her} negatively. As a result the uniform system has been dismembered in development. Developers of the ship, long time worked together with Sadovsky, considered{counted} it correct and, moreover, expressed publicly, that their activity finds understanding and support in the environment of developers of orbital systems. Appeared even the critic of the organization of works on the ship in Sadovsky's bush. Became ripe antagonism in collective OKB. In working structure it was undistinguished - more in an elite part. In general, it was not clear, why it was necessary to divide{share} development, instead of to transfer{transmit} it{her} entirely per customer - to a management{manual} of orbital systems... I Come back by then. If I knew, that on the eve of my transition in royal КБ there was such reorganization, most likely, has not given the consent to work with Глушко. The late experience got by me, speaks, that never it is impossible to make the rotary decision in a life, not having the full information and an estimation of real position. However, in large affairs the logic of the contract is based on honesty of partners. Probably, there are exceptions, or we then each other have not understood... I have agreeed, having stipulated, that it is necessary to consult to V.F.Utkinym. Has called - Utkin did not allow me advice{council} to refuse offer Глушко. And still advice{council} Yangelya sounded in memory: " If so it will turn out, that you should work with someone from the well-known six do not get under Глушко... ". I went contrary to Michael Kuzmicha's advice{council}.
Words are not present, Глушко - both the founder, and the initiator of rocket technics{technical equipment} in the country, and a firm conductor of the line, but, as well as all mortal, had the features which are not allowed, for example, me to establish{install} with it{him} confidential attitudes{relations}.
After history with V.P.Glushko and S.P.Koroleva's quarrel when Глушко stood on the verge of isolation from the royal organization, G.A.Tyulin and V.P.Glushko have arrived to Dnepropetrovsk. George Aleksandrovich has openly explained M.K.Yangelyu, that Химкинское КБ can remain without work. Кузьмич then, retelling us it, called проектантов and designers to find глушковскому КБ a firm place in development ОКБ-586. A desperate request проектанты could not bypass and have there and then suggested to participate in new development of modernized rocket Р-36. Глушко has agreed, but after a while has informed what to satisfy a condition of start of the mid-flight engine of the first step within the limits of минометного start it is impossible. Position at ОКБ was desperate - we have addressed for the help to A.D.Kopopatovu, to Voronezh КБ, and those have made the project. Then has suddenly begun to see clearly Глушко and has insisted on return to itself of development of such engine. It is necessary to tell, that the engine has been developed глушковским КБ with full performance of all our requirements and, as they say, on a high technological level.
One more case from many. It was already without Кузьмича. There Was it in rocket armies - in storehouses has appeared диметилгидразин asymmetrical with an impurity of oxides of iron. At long storage in poor made{produced} capacities there was "damage" of a component and in lots{plenties}. Militarians asked the help and with hope the decision on an opportunity of its{his} further use to destination waited. We have notified developers of engines - Глушко and Конопатова - and asked to draw the conclusion. A.D.Konopatov has responded immediately, carried out in short time research of a component and огневое test of the engine. Глушко after continuous our calls двигателистов has answered, that by results of researches of a component by a method calorimetric трубок it is revealed, that power characteristics have worsened and to suppose a component to direct use does not follow. Ourselves at I.I.Ivanova have lead a series огневых tests of small engines and send{have come} to the decision, that "порченный" a component годен. Thus, there was, that for the second step and a step of cultivation a component годен, and for the first - is not present. Is not present so is not present. Have reported on minister and militarians the decision... Suddenly comes Глушко to ours КБ, asks Vladimir Fedorovicha Utkin to invite me in its{his} cabinet{study}. Has come. Глушко: " Vladimir Fedorovich, probably, your assistants do not consider it necessary to show you the ropes the major affairs. I have carried out researches " порченного " a component, have made огневой start-up under D.F.Ustinova's request and have made a decision to admit{allow} this component to use, and your assistants till now properly have not reacted... " Before me sat not simply senior on age, but known main, differently such double-dealing fellow would not remain without comments. In my head did not keep within such... (, I do not know how to name). Utkin knew a real state of affairs because on this question worked КБЮ, but correspondence with the organizations was conducted behind my signature. Utkin has accurately lowered heat. But for me remains not clear, with what purpose it is necessary to arrange "small party" as we sometimes named at ourselves such situations in the another's organization. After that conversation there was an insult and bewilderment.
But we shall return to my consent. Глушко as soon as I have confirmed, that is ready to work on "Buran", O.N.Shishkinu who, appears has called, was nearby, in the same building, in V.D.Vachnadze's cabinet{study}. It{he} has been appointed{nominated} in 1978 by General director НПО of "Energia". Глушко has handed over to it{him} all administrative management by association. - all passed{took place} scheduled, economic, financial and personnel business{affairs} through Вачнадзе. By transfer of authority it has been stipulated, that all decisions made on these questions are coordinated{agreeed} with the General designer.
In cabinet{study} Вачнадзе there was also a head of department on the staff with the prepared questionnaires, documents. I needed to sign them only. I call home to the wife, it{she} has answered: " It is necessary - means it is necessary... " And further circulation - the Moscow regional committee, the Central Committee, board, D.F.Ustinov and, finally, the decision of Secretary of the Central Committee on the main designer of "Buran" and the order on purpose{assignment; destination} as the first assistant to general designer НПО of "Energia". It was the end of January, 1982
On following put Group of an operative management{manual} led by O.N.Shishkinym, from V.P.Glushko and greater{big} structure of workers of the ministry and designers has taken off by plane NPO " Energia " for Kuibyshev on a factory "Progress". It was the planned, next departure of Group. Analysis of a state of affairs at a factory and in КБ was spent on a place. Глушко it has suggested me to be connected сходу to work of this group.
Each collective is a riddle. There are no two similar. Character of collective develops from the date of its{his} formation{education}. The person of the head always leaves traces on its{his} all employees. On an input{entrance} in the main assembly shop S.P.Korolevu's memorial board is strengthened. Here, at this factory, serial booster rockets on the basis of Р-7 were born. Here rockets on which our cosmonauts including Y.A.Gagarina's rocket flied were made all. The problem{task} of manufacturing and assembly of rocket Н-1 has been assigned To the same factory. But its{his} basic base of assembly of large-sized designs was on Baikonur - there there was a branch of a factory "Progress". Its{his} director A.A.Chizhov supervised демонтажем Н-1 on range, has been then directed on this factory. The factory which has played a visible role in becoming vanguard jet technics{technical equipment}, hands, conscience of technologists and engineers making the most powerful highly reliable machines{cars} of space, remained in a shadow of a shone aura of glory of subjugators of comic space though without this "button" or at its{her} bad quality triumphal procession hardly would take place.
"Progress" is big talented and hardworking collective. Direct participation in S.P.Koroleva's affairs and work with royal collective has given to employees the importance in their own eyes, affected проскальзывающая at times державность, but the modesty of simple manufacturers prevailed nevertheless. Even the prevailing tonality of subordination was felt. This impression has developed in the first day of acquaintance to a factory in comparison with alive memoirs on other, native factory "Южмаш".
Character of the Dnepropetrovsk factory other - together with КБ "Southern" it{he} played far not the subordinated role. Equal development and even influencing development, "Южмаш" never was in a shadow of events. Technological and engineering services of a factory "Progress" practically without criticism made design decisions. Here the firm royal line of achievement of indispensable realization задумки КБ was felt. In this plan of service of a factory were adjusted{set up} on the decision of industrial and technological problems, instead of on примеривание them to opportunities of manufacture. It is necessary to tell, that them " engineering sweat " yielded practically always worthy results. For example, introduction of a new aluminium alloy 1201 for баковых designs of "Energia" has been carried out only on "Progress". How many was the fears connected with property of this alloy, with welding. Well, certainly, together with them design office NPO " Energia ", Volga branch NPO, institutes branch and all-Union worked. Finally, the material has been mastered. The factory can be reproached only that manufacture was slowly developed{unwrapped}, designs were slowly made, experimental units and units on working off, but this property the general{common} for manufactures were at the wrong time delivered. The customer-designer always should see more quickly the product, and at a factory - versatile difficulties. This all vital situations. The factory "Progress" made good impression.
Again formed КБ, Volga branch NPO " Energia ", Boris Georgievich Penzin headed. Together with D.I.Kozlovym they conducted{order} at a factory of work on Н-1. The main designer of it{this} КБ and its{his} collective owned the richest experience of design development of the large-sized rockets, got in creation Н-1. It is unique experience which was not at one design office of branch. In development of a booster rocket "Buran" has developed, as well as at Н-1, distribution of works between Moscow КБ and local - as between design collective and design. Design КБ Подлипок, the service 16, owned the basic design decisions, carried out communication{connection} with adjacent developers (for example, with КБ "Southern" - by a modular part of the block And, and the block was conducted{ordered} подлипкинские by designers, with НПО АП - on a control system, with КБ V.P.Barmina - on a ground complex) and finally bore the responsibility for a complex "Buran" as a whole.
Куйбышевское КБ it has been right at the beginning focused on design development of the central block (block) and the transitive block (block) which made Сызранский a machine-building factory. Pneumatichydraulic system of block TS developed in Подлипках, hydrogen armature-automatics too. All rest conducted КБ B.G.Penzina. Later it is a bureau has incured assembly of a package, that is a rocket as a whole. A huge bouquet of the problems connected with working off of a design of the central block., has laid down on shoulders of this small collective. Goats has allocated for accommodation of it{this} a bureau some rooms and continuously reminded, that they should be released{exempted}. The factory has helped{assisted}, having allocated some area in one of shops. Пензину the ministry promised to help{assist} construction of the special engineering case. It is destiny of all branches until they do not leave on independent road.
At a factory the new shop for assembly of block TS, гидробоксы for carrying out прочностных tests баковых сборок, chambers for tests of tanks was under construction at cryogenic temperatures with filling with liquid nitrogen. Volga branch NPO besides was responsible for working off of aviation transportation of large-sized designs of block TS.
The first impression, speak, always correct. There was a representation, that КБ and a factory will make the business, but it{he; they} should be helped{assisted}. It was especially necessary to help{assist} design office which stood on a joint of the project with manufacture. It was necessary to embroider all questions arising at it{him}. Only here, at a factory, it was possible to present scope of development and especially scale of a design.
Work of Group of a management{manual} proceeded two days. All have returned to Moscow, and I should reach Dnepropetrovsk and to finish transition in other organization. Registration has not borrowed{occupied} a lot of time. V.F.Utkin together with some heads have wished successes and have told, that if that will not turn out, wait for me back... Then I did not assume, that my colleagues later will refuse the parting words and wishes.
Acquaintance to new collective was necessary to me. I knew many, but one business to work with the organization in parallel and absolutely another - to work in its{her} structure. On one of sessions at V.D.Vachnadze O.N.Shishkin has presented me to the top part of management{manual} НПО. It was necessary to hold a short word before gathered, promising to work in close commonwealth and to preserve cleanliness of creative spirit of collective of S.P.Koroleva. In this phrase I have applied words " crystal collective ", meaning{keeping in mind} cleanliness, and me have then told, that someone has understood as a designation fragile and weak. Entering into new family, it is necessary to measure the words not seven times, and more...
Some heads of the ministry have estimated{appreciated} this transition originally: " Earlier королевцы helped{assisted} the staff to other organizations, and now королевцам others help{assist}... " It has not passed{has not taken place} completely. In collective conversations have gone{send}, that purpose{assignment; destination} of this "newcomer" has not occured{happened} without the help " long and hairy " hands. Suddenly became clear, that Губанов - relative V.V.ShCherbitskogo, wife Gubanov - sister Vladimir Vasilevicha. Yes, really, a patronymic of my wife - Васильевна, but no more that. It would be possible to not speak about it{this}, if not serious perception{recognition} of this hearing in the organization. I do not speak " in collective " because hearings floated in an elite part of the organization, instead of in its{her} healthy organism. I knew about these hearings, but did not pay attention, and only in ten years have understood, than a vein this part of collective.
The matter is that in October, 1991 in " the Literary newspaper " Y.ShChekochikhin in clause{article} " ВПК (bolsheviks).. " P.L.Korotkevicha's lips approved{confirmed}: " Behind the program of the SOYA stood Cormorants, at that time - minister of the general{common} mechanical engineering, it{him} зам - subsequently minister Shishkin, the son-in-law Kirilenko Semenov, brother-in-law ShCherbitskogo Gubanov, management{manual} ВПК - relatives... Everyone saw itself(himself) in a new armchair after the SOYA: Cormorants - the secretary of the Central Committee, Shishkin - minister, Simeons - the General designer. " In clause{article} Щекочихин under the SOYA probably understood Soviet alternative American the program of " the Strategic defensive initiative ", under ВПК - the Military-industrial complex, with the additive of "bolsheviks", probably, for острастки. Короткевича Щекочихин so has presented in clause{article}: " Its{His} work three decades was superconfidential. One year ago it{he} has slapped the Kremlin door that at night on August, 19th to cross a threshold of the White house. Today one of founders of " a nuclear board ", Peter Leonidovich Korotkevich for the first time in the life appears on newspaper pages. " At last our country has learned{has found out} " the founder of a nuclear board " by means of Щекочихина. This "founder" did not admit to "board" even on a long distance. Короткевич worked in НПО "Energia", any time had a reputation for the qualified tinman and it is masterful prepared the bodies of automobile machines{cars} crumpled in failures{accidents}, then has somehow received a scientific degree and... So further - it would not be desirable to spend for it{him} time.
Physicians have known Oath Гиппократа. Whether there is at journalists a similar promise пороть bosh from pages of a press{seal}?! Began fashionable to bring an action for slander. I wished to make it, but have then solved what to be brother-in-law ShCherbitskogo is not the insult, and the mention of its{his} name in any public trial would become disrespect for its{his} memory. As to my wife - that its{her} father, Filippov Vasily Demyanovich, was lost in 1941 on the Leningrad front.
From this history which has come up on pages of central press, I have understood, that hearings and intrigues took a serious place at authorities of it{this} КБ of what I was convinced later.
In a week after the termination{ending} of work of Group in Kuibyshev Interdepartmental coordination advice{council} on creation of "Buran" led by S.A.Afanasevym took off to Baikonur. In interior of the plane minister at presence of heads of other ministries and military has begun conversation with V.P.Glushko, whether it is necessary and whether construction of the stand of dynamic tests for "Buran" on range is expedient. This enormous construction which was at Americans, and at us is not present. V.P.Glushko courageously defended necessity of this stand, during dispute it{he} was broke and has burst in swearing. To hear such tirade from Valentine Petrovicha's lips it was surprising. Even what did not penetrate into an essence of dispute, have been stunned{amazed} and... Have burst out laughing. Conversation has there and then stopped Афанасьев and, smiling, has addressed to Глушко: " Give we shall better solve the problem, whom to put first assistant Gubanov... ". Valentine Petrovich has there and then reacted: " Only not Sadovsky ". " We of other opinion... And whom you offer? " - Has addressed Афанасьев to me. I have confirmed, that Sadovsky is a unique variant. " And will be, " - Sergey Afanasevich has finished. Leaving the plane, Valentine Petrovich has guarded me: " you of much, that is created in collective, do not know. I here eight years. You do{make} a mistake{an error} ". Then, later we did not come back to this theme: work has gone - there was no time.
The basic question which considered{examined} coordination advice{council} on Baikonur, is construction of necessary constructions for a complex "Buran". At this time on range works on transfer to operation of the basic industrial assembly complex of a rocket after dismantle of all technological designs for Н-1 came to the end and there was a preparation for reception of the new equipment for manufacturing and assembly of blocks and a package of "Buran" as a whole. Start Н-1 was reconstructed. The universal complex the stand-start was under construction. Construction of a complex for assembly and tests of the orbital ship, the монтажно-refueling case, the stand of dynamic tests, a complex of a runway has begun. Inhabited, hotel buildings and modules for accommodation of technical structure and workers were under construction. It was the enormous building site. Konstantin Mikhajlovich Vertelov ordered about building army. A picturesque figure. The builder by virtue of specificity of the work always is under fire of criticism both from the heads, and from accepting in operation ready constructions. But builders are and hands which both in a cold, and in a heat erected unique constructions.
Builders worked in pair with Минмонтажспецстроем. Too unique empire. Minister Boris Vladimirovich Bakin supervised over her{it}. Spending analyses, Sergey Aleksandrovich concerned to builders and assemblers yours faithfully and never "pressed" on them - always found the general{common} with them language, but also did not make advances.
Construction was conducted not only in полигонном region. Measuring items{points}, stations of prompting on a line of flight were under construction, landing strips of air stations in Хороле, in the Far East and in Simferopol as spare air stations for landing{planting} "Buran" were under construction and reconstructed.
In an industrial zone of a rocket complex of "Energia" - "Buran" it was formed two manufactures: branch of factory ЗЭМ and branch " Progress " which settled down right at the beginning in basic монтажно-test case N-1, on a platform 112. Branch " Progress " borrowed{occupied} flights from the second on the fifth. Duties of full maintenance and the first flight where manufacture ЗЭМ as "Progress" was the owner of this huge construction which prepared for acceptance of the process equipment settled down were assigned to engineering services " Progresses ". "Progress", in connection with unavailability of the case of assembly of block TS in Kuibyshev, planned to conduct assembly on Baikonur. Even клепально-assembly works on manufacturing межбакового and tail compartments were going to conduct here. "Progress" thoroughly was based on these floor spaces.
But by the basic variant it was projected{designed} assembly of block TS of a message in Kuibyshev. The purpose was clear. The stream of made rockets planned in the beginning could not be provided with the assembly areas on Baikonur. For transportation by air transport plane An-224 " Мрия " was developed and made. But then before it was far...
With input of the монтажно-test case of the orbital ship branch ZeMa has expanded the possession, having placed in this case.
Right at the beginning of works on range in branch of a factory "Progress", since dismantle of equipment Н-1, preparations of the монтажно-test case, the head from a factory were Tchizhov, and then Victor Efimovich Kravchenko. In due course the technical management{manual} led by Grigory Yakovlevichem Sonisom and Nina Ivanovnoj Omysovoj was formed. Experts-technologists of a high class, they organized all works with a design of supergreater{superbig} sizes. It seemed, that they always worked only with superrockets. Later, with reorganization of the device of a management{manual} by branch of a factory, Сонис after N.S.Shurakova becomes director of this branch.
The center of dialogue and in the certain measure the coordinator of design activity of all organizations participating in development of a complex of "Energia" - "Buran", was Advice{Council} of the main designers. " Advice{Council} of the main things " which ancestor was Queens. Advice{councils} of the main things were created in all design organizations, became already integral element of complex{difficult} structure of developers. However, turning to one of cells of the organization of founders, Advice{Council} on the style and character in due course varied, willy-nilly caught a formalism. Advice{council} at S.P.Koroleve, at M.K.Yangele is a gathering the first persons of development. The elite gathered in a cabinet{study} of the main thing and conducted discussion of questions which put main or any of them. Conversations sharp, often uncompromising. To the decision came almost only owing to art of the main thing from the main things. But if the decision this decision kept all without exception and at any level of a management{manual} made. In it{this} there was a force of such Advice{Council}. Almost always on Advice{Council} there were deputy ministers and representatives of the Central Committee. The decision made in this circle was transferred{carried} on wider structure, but it was already the beginning of formal carrying out of Advice{Council}.
In КБЮ after M.K.Yangelya the main designer had to work hard to keep this style. The main things - people prudish in a question tables of ranks. Hardly what indulgence - and on Advice{Council} any more "first", and its{his} representative. It weakened{easied} Advice{Council}, especially its{his} decisions. Advice{council} in КБЮ managed to be kept on style and the importance.
During development Н-1, at Queen, on Advice{Council} to it{him; them} there went M.K.Yangel. However, it was not frequent. Michael Kuzmich participated only when questions concerned{touched} our block E. At V.P.Mishine on Advice{Council} M.K.Yangelya's assistants left already. Advice{council} at В.П. Represented gathering a plenty of people - there were representatives and the Central Committee, and the ministries, and the Military-industrial commission. The narrow structure gathered only occasionally when for decision-making the help of authorities of "top" was required.
V.P.Glushko spent Advice{Councils} in Подлипках on a regular basis - every week, to Wednesday. Have arisen or not thorny questions, Advice{Council} it was spent under in advance made plan of work for quarter, for half-year and even for a year. Gathered разношерстный structure in the big boardroom. Advice{council} more reminded assembly where the main designer presided. The decision accepted General, and it{he} signed it{him} only one, and it referred to as " the Decision of Advice{Council} of the main designers ". It became a subject of conversations outside of Advice{Council}, criticized any decision accepted "одногласно" - "unanimously". The authority of decisions and the Advice{Council} fell. From "first" very few people came on Advice{Council}. Therefore, when it was necessary to oblige to execute the decision general, the system of the top heads in any form - meetings, instructions{indications}, analysis on board was involved. Advice{council} turned in some kind of the bureaucratic organization. With 1983 It was necessary to introduce signing of decisions by all members of Advice{Council} though it and has complicated procedure of carrying out, already excluded an opportunity of occurrence of spontaneous opinion. The regulation, the control of performance of decisions of Advice{Council} was entered, the level signing this decision and the responsibility rose. Large number of gathering remained is there was already an order which has remained from such gathering on Н-1.
Organized work, all spadework Sergey Sergeevich Rozanov - the leading designer, erudite in an essence of development, modest and extremely hardworking more truly conducted. It{he} in good time for the planned period made the list of problems and questions which should be discussed, orally coordinated{agreeed} with experts and the main things and submitted V.P.Glushko for approval. This plan became an outline. It{he} was dispatched{delivered} in the organization. Preparation of Advice{Council} demanded preparation of the decision on a discussed question. Around of this decision fuss began. To Advice{Council} it basically "was lined{shot down}". Глушко got acquainted, did{made} remarks - and the decision left on Advice{Council}. Session passed{took place}, as a rule, monotonously, but occasionally there were small conflicts. Here V.P.Glushko chided the trouble-maker and if it was "first" there was a skirmish{wrangle}. But on party{side} Glushko there was "top", and this all was known, therefore eventually the parties{sides} weakened in dispute on Advice{Council} a little, and the decision on the mentioned{touched} question was born{taken out} above if did not find the compromise in a lobby. Compromises found basically on the average a part of both organizations. Especially independently and essentially Vladimir Pavlovich Barmin behaved. In their disputes with Глушко were always involved "top", but Barmin won more often.
Глушко conducted Advice{Council} it is underlined strictly. Somehow I was late for the beginning of session. Глушко has not begun work of Advice{Council}. Sitting at a table of presidium in a huge hall at a plenty present, silently waited for " the infringer of the order ". As soon as I, bending down, representing the apology before gathered, have taken the place, Глушко have declared{announced}: " Well, now we shall begin ". This reception disciplining, but humiliating, - in character Глушко.
Valentine Petrovich was the pedant, is punctual and exact All questions which it{him} interested, wrote down in small, approximately 5 on 3 centimeters, note книжицу. There there was all: that it{he} wished to ask or make, to whom that is entrusted, and who promised something to make. When it{he} opened книжицу, meant - now there will be an interrogation. However, them happened not so much. But punctuality first of all...
Told, that Глушко once, sowing in the machine{car}, has told to the driver: " I still has not enough time - I am late for board in the ministry ". The driver has begun to fuss, has left on an axial line of the Yaroslavl highway and has rushed off, as the governmental transport, is constant сигналя. At a post of GAI the machine{car} was stopped by the inspector. The driver has left the machine{car} and tried to explain to the inspector a situation. The inspector has released{has let off} the machine{car}, certainly, but time has been lost. And when the driver has returned for a rudder, Глушко to it{him} has noticed: " I have told to you, that I do not have time, and you still break the traffic regulation.... " It is possible to consider{count} this story as a joke, but in it{him} the present{true} Valentine Petrovich sounds.
The advice{councils} of the main things spent in the form changed by us, had the big positive value as by means of the main designers and the unique secretary of Advice{Council} any question of development was not missed. Discussion of these questions on Advice{Council} involved all participants of development in an essence, in a state of affairs as a whole, giving{allowing} full enough representation about a course of works. On Advice{Councils} were considered{examined} этапные works: outline sketches, contract designs, offers to the government, results of researches, long-term plans of works. The royal organization - huge, extremely prolific, talented.
Sometimes at the decision of some questions of development Глушко addressed to analogue of "Buran": " Let's return to our oven... And how it is made on " the Space the Shuttle? " It, I remind, as a matter of fact the answer to a question on similarity of our orbital ship to the American orbital plane.
In the end of March, 1982 Valentine Petrovich has suggested to go to the Control centre of flights placed in ЦНИИМаше - to look direct transfer of start accepted by the Center " the Space of the Shuttle ". It was the third start of "Colombia". It appears, Глушко third time looked at start on the big screen the TSUP already - it{he} saw both the first start-up, and the second. In a novelty it was interesting. And basically - anything new and unique, supervision of such experience do not add. Start of "Colombia" has passed{has taken place} normally... In a hall we sat only together, on a gallery. I am More in viewings did not participate.
In June-July, 1992 under the invitation of the Space center of name Дж. Кеннеди, being on East proving ground to cape Canaveral, I was present by preparation of one of American "shuttles", got acquainted with assembly cases, start, with the orbital ship and crew, have glanced inside of a cabin.
Everything, as at us. The specificity, but a rocket is a rocket. It{she} cannot be done{made} badly simply. About this range and the Center - later and especially.
The letters, and basically in "top", Глушко wrote personally. It was surprising to see on a corner where usually the typing office marks{celebrates} the ordinary executor, a surname "Глушко". As a rule, the main things considered{counted} it " not as imperial business ". The main thing - the signature. A lot of attention Глушко gave the author's work. Even on range where the human whirlpool turned, rules and wrote the books, the encyclopedia...
Development of engines of the first and second steps was under V.P.Glushko's special trusteeship - under architectural supervision. On this engine it{he} spent advice{councils} of the main things in Химках, meetings of ministers in the same place were spent. It was the center of all development: there will be an engine - there will be a rocket. Some questions which were necessary for solving in favour of a rocket, especially on dynamic characteristics of the engine, on reliability and terms of deliveries, became isolated nevertheless on Глушко. It{he} always sided двигателистов. Perhaps, it and is correct, but thus a number{line} of requirements should be introduced with sick conversations. Once I the letter have addressed in КБЮ, bringing their to a focus to insufficiency of working off of the engine. At the certain stage its{his} reliability still was low for deliveries to A.Sozdavalsya's block a vicious circle: We demanded a corresponding{meeting} level of reliability from the block And, КБЮ should expose corresponding{meeting} conditions for двигателистов the block And as the technical project on development of the engine gave out КБЮ. But двигателисты were in structure of ours НПО and under wing Глушко. The circle became isolated. КБЮ and has answered: " Understand at itself ". In approach to get involved them it was not possible. And disputes with general on this question passed{took place} invariable with the negative decision for us. Questions were splashed out outside. The tense situation was created. Michael Ruvimovich Gnesin often calmed: " All will be good. We understand you, but still there is no opportunity. We shall finish... Be assured{confident} ".
The main feature of development in which than thousand creating and producing{making} organizations participate more, is a coordination of actions or, at least, identical understanding of initial requirements, positions and mutual obligations. Any failure{accident} happens or in a floor{field} неотработанности the unit (system), or on a joint of two contacting development. And it is obligatory, as it is then found out, because of an annoying trifle. As Arcady Raikin spoke, " all keeps... For what will not guess... On a button! "
In the end of October, 1986 scandal in occasion of unsatisfactory results прочностных tests of a power{force} belt{zone} of the orbital ship in a zone of the bottom communications{connections} with a booster rocket, lead at Г.Е.Лозино-Лозинского has burst. Because of different understanding of record in corresponding{meeting} "conciliatory" documents under the scheme{plan} of power{force} interface have been lead прочностные tests of without taking into account really operating{working} loadings. In the scheme{plan} of the bottom communication{connection} there was an element of a rocket which in a joint power{force} composition " a rocket - the ship " at external нагружении includes a part adjoining to a frame in this zone of a covering of the case of the ship, in the power{force} scheme{plan} of the bottom communication{connection}. Therefore at action of external longitudinal force in this part of a design of the orbital ship closing power{force} communication{connection}, arise additional internal распорные efforts. The internal efforts arising in elements of a design, are defined{determined} settlement by. Reliability of calculation should be checked by прочностных tests of the orbital ship with imitation of a design of communication{connection}. Static tests of the ship have been lead without imitation, on rigid support that has not allowed to reveal in due time discrepancy of the settlement scheme{plan} to an actual fuctioning of elements of communication{connection} of the ship. By these results it was necessary to change the power{force} scheme{plan} of the case of the ship seriously. A problem have resolved прочнисты, a little having changed a design of elements of communication{connection} on a rocket. That is interesting, on the same initial given КБ D.A.Polukhina counted and tested according to reports " the Scythian of DM ", intended for flight on a rocket 6СЛ, not undergoing any changes. A conclusion one - it is necessary to get to the bottom of "interior" of all calculations and projects, up to initial requirements to the interfaced{integrated} systems.
We aspired to come into from the very beginning close contact to all adjacent developers. Departure design offices for the decision of all questions or, at least, definitions of the order and terms of the decision of arising questions became a rule. It referred to "ОТР" - an operative technical management{manual}.
The nearest organization for us - Volga branch NPO " Energia ". Together with Boris Georgievichem Penzinym have defined{determined} the order of discussion and the decision arising in it{him} КБ questions. Experts Куйбышевского КБ in advance prepared for the list of questions, their essence and who from experts head КБ should be at the decision of these questions. During their first time was much. Actually, ours КБ - the author of the project, and branch - the design organization. Not everything, that in a head at проектанта, is reflected in the transferred{transmitted} documentation. Трудяги Volga КБ were sometimes confused and in numerous corridors head КБ, achieving answers to the questions.
First our flight has been completely hammered into Kuibyshev authors from Подлипок. The whole Ту-134. It is good, when there is a plane. Have arrived{flied} all with a condition to not depart, yet we shall not close all questions with designers and manufacture. Work has gone. The subsequent flights already were not such numerous, and even later were combined with departures of Group of an operative management{manual} of the ministry the chapter{head}, as a rule, with O.N.Shishkinym. In due course questions have not disappeared completely, but them it became essential less.
Boris Georgievich has picked up to itself explanatory{sensible}, executive assistants, each of which in the direction was the coryphaeus. Gennady Grigorevich Romanov the-designer and the head of assembly and tests of rockets; Alexander Alekseevich Markin - the verifier, the head of a complex on a control system; Anatoly Vladimirovich Andreev - прочнист, practically the program was conducted by its{his} service in close interaction and under direction of Alexander Vasilevicha Karmishina, the head of branch TsNiImasha; Edward Nikolaevich Scherbak - the head of a complex of experimental working off, "owner" of the cryogenic stand, the enthusiast of the business{affairs}.
The creator of the industrial organization and technology on "Progress" was chief engineer Vadim Nikolaevich Mentyukov. The big, qualified structure of experts of a factory on assembly, welding, machining of large-sized designs worked together with КБ Пензина and проектантами НПО. In development new heat-shielding and теплоизоляционных materials Liane Андреевна Яковлева has played an appreciable role.
Long time working in contact to it{this} КБ and B.G.Penzinym who in due time created Н-1, I have understood, that the collective is capable of independent author's development of block TS. I assumed to shift after a while on branch all works on "Energia" as a whole. To enter Пензина into a circle of head developers, to give it{him}, and all КБ, opportunity to be developed{unwrapped}, became the purpose.
At Dnepropetrovsk ОКБ-586 in due time there were many branches - in Omsk, Perm, Krasnoyarsk. Itself ОКБ-586 began the activity as branch OKB-1. All these branches later became the independent design organizations. It is the immutable law of creative growth.
Being guided by expansion of the rights of the Volga branch, I believed the basic force head КБ which projected{designed} superheavy rockets, to direct on study of complexes of a perspective direction, on perfection of works, and design support in manufacture to charge КБ B.G.Penzina. V.P.Glushko did not support{maintain} our plans.
In the end of August, 1983 on a factory "Progress" there has arrived D.F.Ustinov. At this time it{he} had usually a rest in sanatorium " Rock ". There has in good time arrived all command{team}. Ministers, military, main designers participated in analysis. Dmitry Fedorovich has bypassed all under construction shops, has talked to experts and workers.
After the report in Tchizhov's cabinet{study} about a state of affairs on "Energia" Dmitry Fedorovich has asked practically one question: " Listen, and what you do{make} on " to the Vulkan "?" Thus it{he} has asked for Leonid Vasilevicha Smirnova to light{smoke}. Смирнов for a long time any more did not smoke. Someone has obligingly offered Dmitry Fedorovichu cigarettes. Beside sitting have reproached: " It is impossible... ". Устинов has filled with smoke. I have answered: " We now cannot begin work on "Vulkan". The investment of greater{big} means, but construction which is conducted on "Progress" is required, goes in view of "Vulkan". Dmitry Fedorovich: " And what sizes of the central block unlike "Buran"? "-" the Length of the block should increase for 15-20 m ", - has inserted Пензин. " You that, do not wish to be engaged in "Vulkan"? " - Has gone on aggravation Смирнов. - " Is not present, we plan works on "Vulkan", and that Boris Ivanovich speaks without confidence, does not mean, that "Vulkan" will not be, " has risen from place Глушко. - If the main designer does not have desire, I shall force it{him}... ". Having pushed me all case sideways and smiling, it{he} has added: " Despite of a difference in weight ". All have begun to smile. The meeting came to the end. Смирнов: " you do{make} a mistake{an error}... ". V.G.Krasavtsev: " You it are precipitate ".
There were one. Глушко: " Boris Ivanovich, really you do not understand, that when the leader of our works offers more complicated plans, it is necessary to agree. Not every year the government presumes to itself this luxury. And what will be, if there is no Dmitry Fedorovicha? Consider - in a life so do not rush prospect... ". Yes, it was a historical lesson. Who knew, that in a year Dmitry Fedorovich will die, and in ten years aside "Energia" will spit and accuse it{him} and us of "unjustified" expenses. It will be those who has not got in "space" whirlpool.
And "Vulkan", I shall remind, should open road to distant space, to Mars and other planets of Solar system. "Vulkan", under the project, bore{took out} into a basic orbit 200 т a payload.
КБ Пензина conducted many works independently: working off of automatics, the truth, oxygen, all technology of the central block, прочностные test and is a lot of everything, that is connected with usual design work. Пензин supported{maintained} severity in performance of design requirements. Such hardness always in manufacture meets a uncooperative altitude to the designer and, on the contrary, any indulgence is regarded as boldness and resoluteness. "Populism" in this question has concerned{touched} and Глушко. For it{him} as for general requests for an indulgence of firm requirements of Boris Georgievicha prepared. Глушко, from submission of a ministerial management{manual}, rolled down{slid} to such decisions which forced Пензина to be indignant fairly. Became ripe the conflict.
We from B.G.Penzinym have passed{have taken place} almost five years' way, a rocket 6СЛ already prepared for start-up, and suddenly it{he} has submitted the application{statement} for resignation. It was unexpected. The uncompromising request spoke a state of health. Really, recently it{he} sometimes appeared in hospital with the raised{increased} pressure, and to it{him} was only about sixty years. Probably, it was essentially important. In protection Пензина I should submit to resignation too... Boris Georgievich was firm and convincingly spoke about a state of health as about the unique reason. Then, after start-up, to it{him}, as well as much who worked above "Energia", nothing has got - neither gratitude of a management{manual}, nor awards especially... Somehow in Kuibyshev when I was there in the ninetieth years, it{he}, already the pensioner, asked suit it{him} somewhere in Moscow, is closer to "Energia". Neither it{he}, nor I did not know, that I most needed to be about this rocket no more than year... КБ and has not followed the road of independent activity.
КБ "Southern", having accepted the technical project on development of a modular part of the block And and having coordinated{agreeed} all "увязочные" reports and documents, conducted works independently. And all works on manufacturing experimental blocks and blocks for flights of tests under decision КБЮ were financed directly under the contract with ЗЭМом (НПО "Energia"). All problems of timeliness of deliveries of modular parts were adjusted{regulated} between two factories. This scheme{plan} for Южмаша was not new, therefore any obstacles did not meet.
Delivery of modular parts to the beginning of assembly of the first experimental rockets of "Energia" was carried out directly to Baikonur where Y.I.Lygina's manufacture conducted assembly of blocks of A.Yuzhmash warned, that at expansion of serial manufacturing a booster rocket "Zenith" (with increase in their quantity{amount} in manufacture), modular parts should find to themselves a new place. Deployment of manufacture of blocks And and engines of the first step in Omsk, in ON "Flight" where there was V.I.Zajtsev director therefore has begun. First of all engine RD-170 was started in development.
Association "Weeds" has been organized on the basis of the enterprise created in 1941. This factory during war made bombers Ту-2, fighters ЯК-7, Як-9, later has mastered manufacture of bombers Ил-28. Within one year has mastered and has started to make Ту-104. On the account{invoice} of "Flight" there were 40 programs on the international cooperation within the limits of "Интеркосмос", start of Indian satellites " Ариабхата ", "Бхаскара-1" and "Бхаскара-2", French satellite " Snow ". Association makes booster rockets of a class "Space" - 65СЗ. It is a liquid two-level rocket in length of 35 m and in diameter about 2 m. Bears{Takes out} into a basic orbit in height of a cargo of 400 km of 1300 kg. With 1991 conducts development global низкоорбитальной a satellite communication system., which should consist of 32-45 space vehicles located on low (1000 km) orbits. In 1984 Tests of unique impellent installation РД-170 made{produced} in association for a booster rocket of "Energia" have been lead. Development of manufacture of these engines has demanded development and use of a lot of the newest technologies.
Ан-74. The enterprise has own air station with a runway of the first class in length about 3000 m.
For all time of teamwork with КБЮ on creation of the block And there was only one problem - cleanliness of internal cavities of tanks. For the first time it{she} became a subject of dispute and discussions after failure{accident} at the stand in Zagorsk when the first step of "Zenith" at огневых tests has burned down and the stand has essentially suffered. Second time the problem has emerged, when in October because of the well-known termination{discontinuance} of start-up of "Energia" has begun plums of components of fuel. At plum of oxygen from one of blocks (20А) has been dismantled hammered by fiber particles двадцатимикронный the filter established{installed} onboard a drain highway. In this case large disputes was not. Defect has been eliminated{erased; removed} and on the future are taken corresponding{meeting} measures.
The factory of experimental mechanical engineering (ЗЭМ) НПО "Energia" on blocks And made everything, than it was necessary дооснащать the modular part of the block made on Южмаше. It, first of all, - носовая a part with unit of joining of the block And with block TS in the top belt{zone} of communications{connections}, a tail compartment, containers for accommodation of means of rescue of the block (стеклопластиковые designs of containers were made on Сызранском a factory of plastic), drain valves, system of steering drives, внутрибаковые devices. The factory made a plenty of experimental installations, so-called "ЭУ". It were also models of a rocket as a whole, for example, ЭУ-360 for working off газодинамики start, and full-size blocks And, made on cooperation with Южмашем, for working off of branch of blocks at stands of Zagorsk, both valves, and automatics. In general, great volume of works. And basically it is works which other enterprises have refused. The share of a main plant is those.
The center of organizational work was factory manager Alexey Andreevich Bori-senko. The explanatory{sensible} head, the fair person. On technology, on terms of manufacturing the chief engineer of a factory tireless Исаак Борисович Хазанов was responsible. In its{his} command{team} there were main experts, chiefs of manufactures and services: Vladimir Efimovich Galperin, Anatoly Nikolaevich Andrikanis, Victor Konstantinovich Parmenov, Alexander Petrovich Pedan, Boris Matveevich Bocharov, Vladislav Anatolevich Efimovsky.
By initial plans assembly of the block And should be carried out on basis ЗЭМа, in Подлипках. Here it was planned to develop{unwrap} test station with such calculation, that finally collected and checked up block And on range will pass{take place} only the entrance control and - at once on assembly in a package. In the further have found{considered} expedient to develop{unwrap} assembly of the block And on Baikonur, in the first flight of the монтажно-assembly case, on a platform 112 (Н-1). Manufacture about which Jury Ivanovich Lygin ordered was formed, Vyacheslav Ivanovich Kozhukhov helped{assisted}. On them the problem{task} of assembly of the orbital ship which was conducted in the монтажно-test case, on a platform 254 laid still. Both owned experience of assembly and preparation for tests of rocket Р-7.
In close contact with "ракетчиками" "shipbuilders", knights of the creation led by heads of services worked: Vladimir Aleksandrovichem Timchenko, Alexander Vasilevichem Vasilkovskim, Boris Evseevichem Chertokom, Boris Ivanovichem Sotnikovym, Jury Mikhajlovichem Frumkinym.
The second КБ in which we have organized spot-checks of experts is НПО "Electrodevice", Kharkov, the developer of a complex of the equipment of management. Main designer НПОЭ was Vladimir Grigorevich Sergeev who also has passed{has taken place} a long way with ОКБ-586, since those times when the Dnepropetrovsk and Kharkov design office rose on legs{foots} after shocks October 1960 of accident. V.G.Sergeev - the person of complex{difficult} character, spontaneous, especially at joint discussion of problems, unpredictable. There were quarrels, there were pleasures, there were deviations{rejections} from a uniform direction but if the person was understand the collective and not without success over it{him} supervised, it became the main thing. However to solve current questions with it{him} it was complex{difficult}. But when in the spring 1986 to it{him} have suggested to retire, we sympathized with it{him}. Change of a management{manual} - vital process. The main designers, as a rule, nevertheless were on a post up to the end of the days. The offer to rest "ahead of schedule" is an impact.
The big group led by minister we flied from range to Moscow. The first planned landing{planting} to our way - Kharkov. Vladimir Grigorevich knew, for what greater{big} heads arrive{fly}. Met, widely smiling, суетился. Day has passed{has taken place} in reports on a state of affairs, and the second conversation of minister with it{him} - in private. Well, and further - its{his} confused sight, sympathizing and even indifferent persons{faces} of the others, useless statements of "representatives" of collective... Sergeys has signed the application{statement}.
To not forget. During the closed conversations of the heads from V.G.Sergeevm we with Глушко have appeared in a small cabinet{study}, expecting commands{teams}. Time lasted slowly. In conversation Valentine Petrovich has imperceptibly passed to personal themes. First about days of its{his} activity in ГДЛ, and it was then passed{was then took place} on all life. About the conclusion words besides as worked in Kazan, the truth, anything new in comparison by that is already written, has not told, but its{his} frankness has surprised me: it{he} never shared the ideas about personal, at least, with me. Michael Kuzmich was more open and often shared personal with the interlocutor... Глушко told, how first time has got a picture, having received the greater{big} premium for development. Later at it{him} the collection was formed. Told, how from this collection under N.S.Khrushcheva's request wished to buy{purchase} one known picture because the picture intended as a gift someone behind a cordon at the next trip of the leader - Глушко has given up.
By the way, Nikolay Alekseevich Pilyugin had the hobby - a huge record library. At it{him} records on magnetic tapes were stored{kept} as граммофонные, and modern. It{he} liked to listen to music on the stereophonic equipment. And, by the way, its{his} colleague was N.A.Podgornyj with whom they exchanged records...
Глушко told about a summer residence which it{he} was presented by the government after end of works on Р-7. Similar презенты all well-known royal "six" has received. And so, it appears, for Valentine Petrovicha this summer residence created some difficulties, and it{he} wished it{her} to return, but it was not less complex{difficult}...
The main designer of a control system of a booster rocket was Andrey Savvich Gonchar.
According to initial initial governmental documents, head КБ on a control system as a whole was НПО АП - association over which Nikolay Alekseevich Pilyugin supervised. Later it has been connected сергеевское КБ, and functions were divided{ed undresswere} between these{it} two developers. Kharkov КБ was responsible for creation of a control system by a rocket, Moscow - for a control system of the orbital ship. Head remains НПО АП.
The ideologist, the theorist and проектантом control systems of a booster rocket at Сергеева were Jacob Ejnovich Ajzenberg. It{he} since birth КБЭ worked in contact to many organizations - developers of rockets with whom destiny КБ connected. Affable, flexible, not getting into "policy{politics}", it{he} solved with us practically all questions on the initial beginnings of development. Its{his} requirements to us were reduced to summation from our head КБ all tasks. The matter is that given out Kharkov КБ the task for development continuously replenished and changed. These changes flew on many channels - from ours проектантов, theorists and curators of development. It{he} often paid attention that for acceptance of joint decisions in ours КБ it{he} had to pass{take place} many divisions. Therefore in first our arrival we have established{installed} the same order, as well as with Куйбышевским branch. Prepared in advance for all questions and problems. We in the necessary structure came or arrived{flied} with the decisions in rough discussed inside of "ours", and study of questions began. Worked late. In preliminary preparation and current communications{connections} with design office were engaged Vladimir Mikhajlovich Karashtin and Paul Fedorovich Kulish, and from theorists Paul Mikhajlovich Vorobev. Much depend on them. They put the desire and aspiration to all to adjust due work. V.G.Sergeevu, as a rule, reported results of the coordination.
Later КБЭ A.G.Andryushchenko supervised, but heavy illness has early deduced{removed} it{him} out of operation. Y.E.Ajzenberg became the head of this organization. It{she} will refer to then "Хартрон".
From the basic problems with which we have collided{faced} in creation of a control system, I shall name "lags" or "jammings" of the computer because this problem has risen in all growth when the rocket 6СЛ already at full speed prepared for flight. Certainly, short of continuous of some problems in all process of creation of system, the truth, they from the category of " design and engineering sweat ", but - problems: in the beginning - coordination of initial data, modelling, development of the onboard computer, then hardware execution{performance} - long and labour-intensive process.
The essence of "lag" of the onboard computer consist that process of work stopped, as though stumbled in a mode of self-checking, without transition in a mode of functional management of systems. This defect was shown and disappeared - "withdrew". The probability of its{his} occurrence, the truth, was extremely low and if to consider, that onboard there are three such machines{cars} and system works " by a principle of voting " - " two of three " the probability of display of defect in flight was very small. V.G.Sergeev has left to us with the offer to admit{allow} system to flights to tests. There was a reason - the statistical estimation of probability of display of defect kept within requirements on reliability to system... We have insisted on continuation of search of the reason of defect. After long searches and experiments at stands NPOE the reason has been found - it{she} was in inexact adjustment{option} of steps of the test{dough} of self-checking and functional process of the machine{car}.
At the beginning, besides there was a plenty of refusals of devices at carrying out of tests of the entrance control, independent and complex.
Brigade НПОЭ on the range, worked with us in the монтажно-test case and start, was one of numerous. Worked harmoniously, not including in due course. A brigade supervised over A.S.Gonchar, V.A.Strashko - patient, constrained, contact and, the most important, the people betraid to business.
In flight of rockets of "Energia" of remarks to a control system was not.
Command гироприборы were developed КБ by V.I.Kuznetsova (now НПО "Rotor"). Here practical work conducted Илларий Николаевич Shoemakers. It{he} carried out communication{connection} КБЭ with us. At it{him} in the organization we were time two.
On ground complex КБЮ worked together with Leningrad КБ - КБСМ, Moscow КБТМ. With V.P.Barmina's organization worked above creation of mine starts of first our rockets Р-12 and Р-14. In due course communication{connection} has somehow got lost. КБОМ worked basically on Queen. Attitudes{relations} between НПО "Energia" and КБОМ, in general, were normal, but rather tense between two academicians. In this connection our output{exit} in Vladimir Pavlovicha's organization has been met with understanding of necessity of close contact. Instead of correspondences, applications{statements} at meetings we on a regular basis gathered in V.P.Barmina's cabinet{study}. Now it is difficult to recollect questions on which we would not find decisions or compromises. In preparation of all these decisions the leaging role was played by Nikolay Mikhajlovich Korneyev - first assistant Barmin, it{he} collected heads of all design divisions, and we in common studied all nuances. To Barmin basic decisions were born{taken out}.
КБ a ground complex cooperated with hundreds organizations, since builders: with developers of ground systems, institutes of cryogenic technics{technical equipment}, developers of onboard systems, with machine-building factories and militarians. This most powerful complex of the enterprises could cope only the strong organization. V.P.Barmin and КБОМ the role carried out with success. Sometimes it seemed, that Barmin complicates an estimation of difficulties but when you will understand, that at it{him} behind a back the whole group of developers and manufacturers, and different departments to which sometimes without the governmental order you will not approach{suit} it is necessary to respect with this estimation. More often it{he} protected at all itself(himself), and the accessory manufacturers.
Consistently, a question behind a question we have cleared away a way to development and have adjusted normal attitudes{relations}, not dependent on splashes in disagreements at academicians. Later, when the basic forces send{have passed} to range, contact has not worsened. Over works on range from КБОМ Vladimir Nikolaevich Klimov supervised. From us on daily interaction there was Vyacheslav Nikolaevich Bodunkov.
Двигателисты worked in a precise outline of тактико-technical projects, in the fulfilled system of interaction. Their all activity was visible, as on a palm. Creation of engines of the first and second steps watched{kept up} all - from ours КБ, up to governmental bodies. They were the focus of attention. On range each organization двигателистов had the a brigade and base.
From КБ "Энергомаш" the assistant V.P.Radovskogo Anatoly Vasilyevich Сафонов whom we knew for a long time, still was constant when it{he} in V.S.Radutnogo's brigade worked with КБЮ on fighting machines{cars}. All decisions which to us were necessary for accepting, from КБЭМ was signed by A.V.Safonov. It{he} in due time coordinated{agreeed} them, reported on all high gathering. We saw only it{him}, but behind its{his} shoulders there was a powerful collective.
From КБХА Vladimir Sergeevich Rachuk was constant, it{he} became the main designer of the engine of the second step at A.D.Konopatova. Hardworking, quiet, it{he} closed itself(himself) on range all КБ. Decisions on problems of interaction were always initiated and organized by it{him}.
Our own work in НПО "Energia" was under construction on the basis of already developed interactions between divisions. The first and unique problem in an initial stage was the organization of a rhythm of work of these divisions - timeliness of the decision of questions of development and manufacturing, coordination in work with the adjacent organizations as the basic work was conducted with hundreds collectives.
Necessity of creation of collective of leading designers was felt. As Queens spoke: " the Leading designer are eyes and ears of the main designer. " So royal leaders, at least, transferred{transmitted}. It is certainly true. In КБЮ leaders played an appreciable role, especially in so-called matrix structure of management - everyone drove the machine{car}. Here, in НПО, the machine{car} like one, but there was a plenty of systems and accessory manufacturers in a complex. To follow all complex it was complex{difficult} - the system of a management{manual} should work as development. Assistants are necessary. To pick up confidential collective in the new organization and for short time it is difficult.
Vyacheslav Mikhajlovich Filin has helped{assisted}. I knew it{him} even on work with block E for Н-1. Explanatory{sensible}, contact, well knowing local collective. I was glad, that there is a help. But at once has encountered the "special" position of the main designer. I should coordinate{agreee} now with all instances inside of the organization its{his} translation{transfer} in service 16. It is any wildness{absurdity} - " hands and legs{foots} are connected, and to draw it is necessary... " Here that the reticence in the rights of the main thing means. I thought, that main is main... Has coordinated{agreeed} with the staff, a Communist Party committee, economists, трудовиками, with Глушко, with Вачнадзе... In a management{manual} запротивились to its{his} purpose{assignment; destination} at once the assistant to the main designer: in fact it{he} only the deputy chief of a department " it is necessary consistently... " I promised it{him} to take the assistant to the main thing ". - it "is not necessary". So I for the first time have collided{faced} with a reality of the position. The eagle owl has not taken offence, that I have not defended the decision. It was clear, that especially it is necessary to involve in organizing work of the person which well knows the charter of a local monastery more likely.
The further complete set of leaders was conducted practically completely Филиным. Groups of leaders were under construction by a subject principle. One group conducted the block And, that is the organizations connected with development of this block, others - the central block and the block I, a control system and a ground complex, experimental working off. The separate group conducted planning and development of schedules of creation of a complex which then became an outline of decision-making of all higher organizations. The economic and control bureau has been organized. Design divisions have been combined under the scheme{plan}: a department of perspective both complex designing and departments on blocks which conducted{order} coordination and their development.
The explanatory{sensible} collective has stolen up. Oleg Nikolaevich Sinitsa who together with me participated in many high gathering, has entered into a rate of business{affairs} and invariable represented our service in the ministry, the Military-industrial commission, to the Central Committee. The analyst prepared for documents for representation on top level Taking a great interest проектант. Fair, modest. Smoked much... Sergey Sergeevich Ershov - the motor organizer, hardworking, contact. Conducted work on coordination of all complex, helped{assisted} the Eagle owl with the general{common} organization. Victor Dmitrievich Semenov conducted the block And and all works which carried out ЗЭМ. Jury Pavlovich Antonov conducted block TS. Alexander Nikolaevich Voronov basic, "зацепистый", from service 16 conducted works on a control system. Konstantin Konstantinovich Popov - the right hand of the Eagle owl - modest, executive - conducted works on a complex. Sergey Yurevich Prokofev, Andrey Pavlovich Egors{Egorov}, Michael Konstantinovich Ivanov - our assistants. Leonid Grigorevich Firsov - the master of drawing up of schedules. Vladimir Aleksandrovich Safronov even before my arrival has made regulations about interaction with the organizations-developers.
Art of development of schedules on the basis of a network of events with coordination of a condition for "today" and exact calculation of possible{probable} results became the main thing in work of leading designers.
Every week in a cabinet{study} of the main designer the operating-technical meeting of a management{manual} was held. Proceeding from my operational experience in КБЮ, it - is simple "оперативка". But we have organized work so, that it was not simple distribution of assignments{orders} and assessments of works. Began always with reports of leading designers. They were "забойщиками": conditions and performance of works of all divisions KB on "Energia" assessed. Reports were spent with demonstration of schedules and documents. Questions which should be discussed by a management{manual}, in advance were distributed in divisions, therefore the decision and answers on these questions were not spontaneous. This оперативка kept posted all events, decisions, directions and enabled to express all participating in work. When was absent main, the management{manual} was conducted by V.M.Filin or, at its{his} absence, V.M.Karashtin.
Gradually all has got used. The organization of works turned to system. It was more complex{difficult} in interaction at higher level НПО. Above our service any shadow from the very beginning laid. We floundered in путах supervising, normalizing, and the most important, allocating resources. I, as the main designer, in this system of the organization of works should achieve, or is more true, - to prove necessity of the necessary financing of works, and the "extracted{obtained}" means went through a long chain: a central board, management{manual} НПО, service. We, as a rule, received far not all "extracted{obtained}". From what resources has main, the place of its{his} development, especially in such multiefficient organization depends. Many divisions, not subordinates to the main thing, weighed, on what level приоритетности to put its{his} works. It complicated the organization of works. All depend on what decision will accept a management{manual}.
My overdue moamings have begun. The requirement of the necessary rights has caused in a management{manual} of the ministry, НПО and at the general designer disappointment. In one and a half year they have burst in the order on the ministry on which to my long service name, except for the first assistant to the general designer, has increased - the first assistant to general director НПО. All this nominally and floutingly. It was clear, that " having lost a head, on hair do not cry ", that position in the necessary party{side} you will not turn. Have discussed at itself in service and "have gone" further. The basic work approached - before start-up remains to a few{a little; little bit} time and it was necessary to finish working off of a design.
The special role in working off огневых systems belonged Zagorsk НИИХимМа-шу. The Zagorsk bench base has been formed in 1949 Later this base transformed to scientific research institute-229, and then - in НИИХимМаш. At stands of this institute were spent огневые tests of impellent chambers of oxygen-hydrogen engine RD-0120, test of models of a package of a rocket of "Energia" for research газодинамических properties of start and the stand-start, огневые bench tests of the first missile stage "Zenith" and a modular part of the block And "Energia", research hydraulic демпферов longitudinal fluctuations. Among the basic works of this institute there are the works connected with the stand-start which entered into an industrial zone of a rocket complex of "Energia". At the stand by forces of institute should be carried out огневые bench tests of the central block, огневые technological tests of blocks And and a package as a whole.
Over institute Jury Aleksandrovich Korneyev, its{his} assistant - Victor Pavlovich Sidorenko supervised. A management{manual} of the stand-start have assigned to Alexander Aleksandrovicha Makarova, its{his} nearest assistant - Alexander Mikhajlovich Svinarev. Макаров - the strong, quick business executive, but its{his} more important qualities is that it{he} the talented engineer-стендовик and the organizer. The command{team} of the stand-start has stolen up strong and thorough. By position, it{she} worked together with military colleagues - from V.E.Gudilinym. This command{team} will lead the first огневые bench tests of the central block, and the same command{team} will make the first rocket firing "Energia" - 6СЛ.
The numerous and complex{difficult} collective of branch NiIkHimMasha organized the work in the same conditions, as branches " Progresses " and ЗЭМа. But at the stand they pawned the base of the collective thoroughly. Among the first even have started to build the base of rest on Cheese-ñáÓýÑ.
Here, at this stand-start and on start, brigade НПО "Криогенмаш" worked. The complex{difficult} cryogenic facilities{economy}, construction and assembly of "balls" - storehouses of cryogenic fuel, system of maintenance with components and managements were practically the basic part of the stand and starts. Supervised over works Nikolay Vasilevich Filin and Oleg Petrovich Litovko.
Up to the general{common} command{team} of minister " have gone... " Works on "Energia" - to "Buran" supervised over O.N.Shishkin in Минобщемаше and Y.N.Koptev as the chief of Central administrative board of the ministry in a space direction. Jury Nikolaevich Koptev - the old and skilled hardware worker. Encyclopaedic memory, knowledge of many nuances of systems created in the ministry and devices have put it{him} in position of the irreplaceable ministry in a management{manual}. The industry and the "know-how" of rockets owned poorly, it was felt, as did not want. The master of " hardware games ". At a uncooperative altitude to "Energia" has received Lenin's high award for its{her} creation.
Vasily Matveevich Meshkov who at Устинове worked in the Ministry of arms, told a case with rewardings. From Committee of defense has come to present urgently the order the most differed to rewarding by government awards. Dmitry Fedorovich has charged to the head of department to prepare documents on the staff. Time in обрез. An agiotage... Brings lists. In the first list on the maximum{supreme} award among the few - a surname of the personnel officer. Устинов has thrown lists on a table: " Clean{Remove} the surname from this list! " The personnel officer has escaped. Under the order of registration, the list should be reprinted strictly alphabetically, with corresponding{meeting} numbering. On it time was required. Again comes. The first list - is not present remarks. In the list on awards of the second level again a surname of the personnel officer. Устинов has grown furious: " You that!.. ", Also has broken off this list. The personnel officer has escaped to reprint. Comes again. Its{his} surname was already in the list on an award of the third level... At Dmitry Fedorovicha a teeth have begun to creak... But time any more was not. So the list also has left in наградной a department. The personnel officer became an order bearer as spoke earlier.
On one of sessions under the martian program at the first deputy minister in the heat of dispute I have blurted out: " you, Jury Nikolaevich, - the first grave-digger " Energia "." Not to you to assess my activity ", - it{he} cut off. Perhaps, and not to me, but the subsequent business{affairs} have shown, that its{his} management{manual} has not led to triumph of prospects of use of "Energia". And can be, it{he} was the disciplined executor of will of authors of burial of "Energia"...
Not casually on the first call from the third central board - space - the Central administrative board on "Energia" - to "Buran" was allocated. In the chapter{head} of works there was Paul Nikitovich Potekhin, its{his} assistant - Boris Dmitrievich Ostroumov. At them concrete work in management of development, including the industrial enterprises has begun.
On range when the management{manual} of the ministry has left together with us on the general{common} command{team} "have gone", the new form of a management{manual} was formed in general. All left device has settled down in an administrative part of the монтажно-test case of a booster rocket. Over the organization of works on this{thus} small (concerning any factory of the ministry) manufacture minister supervised.
It reminded time of the end the fortieth - the beginnings of the fiftieth on Dnepropetrovsk a factory ╧586 when D.F.Ustinov, minister, months vanished there, conducting work, as a matter of fact, for the factory manager. Its{his} chiefs of central boards worked on places of chiefs of manufactures and shops. Total mobilization of a ministerial management{manual}. Activity of the ministry submitted to the uniform purpose - to becoming of a batch production of the first rockets of the country.
Heads of this монтажно-assembly shop were practically all deputy ministers. Here worked Oleg Nikolaevich Shishkin, Vitaly Khusejnovich Dogu-zhiev, Alexander Ivanovich Dunaev, Vladimir Nikolaevich Konovalov. The direct management{manual} benefitted: it was adjusted real and ощутимая the help of all services of the ministry - from technology before financing.
Paul Nikitovich worked, spending оперативки, carrying out the control and even placement of personnel over workplaces, on each site. Schedules, their performance in manufacture, and especially duly deliveries of an equipment from "center" - from "Progress" - were P.A.Potekhina's care.
The dispatching service which directly worked with the dispatching center of the ministry was formed. In the device of the ministry representatives almost all central boards worked. Practically constantly there was a chief engineer of the fifth central board Gennady Vasilevich Semenov. I speak about it{him} especially because it{he} not only organized work on delivery of the equipment of a control system by a rocket, but also have taken in hand the organization of duly acceptance of technical decisions of design office - КБЭ. Having taken under our request on the control any decision of a problem, it{he} lead up it{him} to real execution{performance}. It was especially sharp when in the case electrotests of a rocket have begun and there was a plenty of refusals. To G.V.Semenovu got more, than to the main designers and directors of its{his} management, and it{he} had very solid bush приборопроизводителей.
Us even have released{exempted} from participation in work of board of the ministry. So-called "миниколлегии" passed{took place} on our questions directly at us, on range. Necessary orders on the ministry prepared here. Here we planned and prepared for sessions of Interdepartmental coordination advice{council} which was spent on a regular basis under direction of O.D.Baklanova. On this Advice{Council} many heads gathered, and many questions of the help were solved on a place.
The military-industrial commission of Presidium of Ministerial council carried out a certain formal role, approving{confirming} the decisions prepared in system. Absence of initiative influence on a course of events as it was in D.F.Ustinova's device is meant formality. However, as through hands of the Commission there were many documents, the help in a duly output{exit} of the necessary assignments{orders} and decisions was, naturally, appreciable. A special, working role played Эмилий Михайлович Priests with the colleagues on a department which conducted our direction. They both prompted, and advised, and helped{assisted} us.
At all times the device of the Defensive department of the Central Committee (so we упрощенно named this department) was in the center of events of a highest level. In a department worked Boris Aleksandrovich Stroganov whom we knew from an operating time on combat missiles, Evgenie Gavrilovich Krasnov, Alexander Sergeevich Moiseyev. Especially about Vyacheslav Grigoreviche Krasavtseve. I knew it{him} from an operating time with block E for Н-1 and when it was necessary to move in general I build founders of "Energia", it{he} has practically taken us under the trusteeship. Its{his} motor, unexpected and persevering actions, especially in organizational questions of development of this rocket, even surprised us the boldness and knowledge of business{affairs}. When Vyacheslav Grigorevicha did not become among us, we have felt, as it{he} influenced a life of collective and a course of the decision of many questions.
We always found understanding and the help from the Ukranian language of the Central Committee, secretary КПУ Vasily Dmitrievicha Kryuchkova and Vladimir Pavlovicha Gorbulin. Both of the native from Dnepropetrovsk Южмаша and КБЮ up to subtleties understood a state of affairs on a rocket of "Energia". Ukraine and it{her} КБ, the industrial enterprises pulled ощутимый a cargo in this development. Business not only in such organizations, as КБЮ, КБЭ, КРЗ, a factory "Arsenal" which were in a number{line} of head developers. Alongside with them manufactures of the heavy and ship-building industry of Kramatorsk, Zhdanov, Kherson, Dnepropetrovsk, Dneprodzerzhinsk - all more than fifty enterprises of republic worked. We repeatedly resorted to their help, and it{she} was effective.
In Moskovsk committee we were supported{maintained} by the secretary of committee Michael Ivanovich Tcherepanov.
For me, the truth, has remained a riddle a situation connected with one personnel slogan - " the staff, as is known, solve all ". Somehow in the device of the Central Committee to me have suggested to give a nominee on a post of the secretary of party committee NPO for discussion and its{her} promotions on the decision of a party active, and then conference. I have named a surname of one of radical workers КБ of S.P.Koroleva which knew for a long time and considered{counted}, that it{he} will be clear to all collective. Suddenly, it is literally in day, call from the Central Committee and ask to arrive urgently. " You give what nominees to us? We considered{counted}, that you in all questions are serious, and you offer the person who has in Moscow two apartments, two garages, in family not all all right, and in general have prepared yourself for a place in Car-care center and in the further is not going to work in НПО "Energia". I have been amazed{struck}: as a number{line} the person works, and I do not know, that it{he} from itself(himself) represents. Has arrived and with indignation has thrown all these questions on it{him}. That from surprise has opened a mouth. I have checked up all carefully - and again in the Central Committee: " Who to you has brought such impudent, provocative information? I think, that it, probably, from bowels НПО - differently and could not be. Well, who could think up such?.. " To me with a smile have answered, that while I understood, " have accepted other nominee, more worthy ". Perhaps, this nominee and is better, I thought, but what for to sling mud at another, not having on it of any bases and why "wise" personnel officers of this respectable body with ease have believed to any intriguer. Calculation was, probably, on stupefaction. It actually was unexpected. There were burdensome reflections: as it could happen in such "crystal" collective... Certainly, this expert of domestic affairs was one of " supervising authorities ". The collective, certainly, is pure{clean}. The destiny is managed, unfortunately, often dishonest, to put it mildly, by people. But same "honesty" at those who not отверг or, at least, has not checked up before to do{make} a conclusion. In fact it would be easier at all{even not} to suggest me to give the offers on this question. The episode of "personnel" history and has remained for me a riddle... Whence these provocations of type Щекочихинских? And it was...
Yes... There were also squabbles of fine ambition. One is recollected, suitable to this case, a joke. At party assembly at discussion of a nominee of the secretary of a Communist Party organization suddenly from a hall the voice sounds: " As it{him} to choose in heads if it{he} in family cannot adjust the order - at it{him} the daughter the panel maid... ". Noise, indignations and... The offer - to exclude it{him} from a party{set}. Who for? " Постойте, постойте, ask a to speak. At me at all daughters are not present, unfortunately... ". All looks to the applicant: " And you that spoke? " - " well, I so, by way of discussion... "
Before M.S.Gorbacheva's arrival in May, 1987 on range with check of readiness of space forces there has arrived Minister of Defence, marshal S.L.Sokolov. It{he} has been appointed{nominated} by the first deputy minister of defense with A.A.Grechko's arrival. After D.F.Ustinova's purpose{assignment; destination} it{he} continued to remain in the same post. In 1984 S.L.Sokolov became minister. Sergey Leonidovich has arrived to us to the монтажно-test case where we have reported on it{him} on our development and prospects of the further development of superheavy rockets-carriers{-bearers}. Before in Moscow we developed{unwrapped} our plans before Vitaly Mikhajlovichem Shabanov, the assistant to the Sokolov on arms. Vitaly Mikhajlovich extremely well prepared for discussion of plans, did not state any cardinal remarks, but преложил to work some questions of use of our carriers{bearers} as alternative to the American system. And as the designer it{he} had a conversation at a level of the developer. Sergey Leonidovich - the militarian also looked at shortly reported program closely{attentively}, occasionally specifying some details. There was an impression, that it{he} supports{maintains} our offers, but considers necessary to discuss them in more details. Among its{his} assistants there was permanent assistant D.F.Ustinova - Illarionov Igor Vyacheslavovich rather competent of rocket technics{technical equipment}, they worked with Dmitry Fedorovichem in the Central Committee.
Main our customer and the opponent was general A.A.Maksimov. Alexander Aleksandrovich has passed{has taken place} the big way with rocket technics{technical equipment} - from the younger officer up to ordering space forces. The richest experience, fine memory up to trifles and understanding of technics{technical equipment} at a level проектанта. Proofs of its{his} decision had to resist in-depth studies and studies. Special area to which it{he} paid the big attention, are space orbital systems. The participant of many commissions on flights to tests of rockets-carriers{-bearers} and space vehicles, Maxims was the vice-president of the State commission on flights to tests of "Energia" - "Buran". In the open publications it was represented as " the main expert of the Ministry of Defence ". It{he} really was the main expert. With it{him} it was possible to argue, and it{he} could be convinced. It{he} always searched for a logical output{exit} from any dispute. Finally it{he} has made a decision on an assumption and the order of carrying out of the first rocket firing of "Energia".
The mountain of problems of the customer and developers was shifted by us with general Vladimir Semenovichem Patrushevm. During the most complex{difficult} moment on our way to start-up of "Energia" - 6СЛ the general has signed the document, обязывающий all to move in a track of the decision of the main designer. It was uneasy for the militarian. In Central administrative board of space means not simply with care have concerned to the offer on start-up in flight of the bench machine{car}, but also actively objected and waved away from realization of such variant. In this plan more дисциплинированно generals V.V.Favorsky and V.M.Brezhnev executed the decision of a management{manual}.
It is explanatory{sensible} and with understanding we each other worked with the representative of the customer colonel Vladimir Nikolaevichem Chizhukhinym. When B.G.Penzin retired, we recommended Vladimir Nikolaevicha the main designer of Volga branch KB, but, unfortunately, the management{manual} once again has not found{considered} possible{probable} to meet the main designer of "Energia". Чижухин to us helped{assisted} with work more, than "supervised". In teamwork with militarians we have raised the question so that the estimation to our military colleagues was given on adherence to principles of their position in development. We asked from them even as much as possible remarks, but "not bury{not go too far}" - creatively. The main designers often wide wave of a hand rebuff militarians, but it does not go on advantage{benefit} to the main thing, especially, military. Michael Kuzmich Yangel always spoke us, that with militarians it is necessary to work in close commonwealth and to respect with them. However, among some military leaders loomed ярлычок " accretion with the industry ".
Vladimir Evgenevich Nesterov, the colonel, the constant representative of Management of space means on range, together with us provided preparation of technics{technical equipment} and decisions on "Energia". It{he}, besides, one of private authors of "Energy-th".
The working structure of military developers of "Energia" - "Buran" is opened by general Vladimir Evgenevich Gudilin - the head of department of range on preparation and carrying out of start-up of "Energia" - "Buran".
Already at a stage of development of a complex training and preparation of officers, engineers, verifiers of management in the design organizations on a control system in Kharkov at V.G.Sergeeva, in Подлипках at V.M.Karmishina, in Moscow at V.P.Barmina, at V.S.Tikhonova in НПО "Petrel", at V.L.Lapygina in НИИАП, in Zagorsk, in НИИХимМаш at Y.A.Korneeva has begun. Engineers, verifiers of management have taken part{have participated} in bench tests of engines, tests of onboard systems of automatic control, control systems of the process equipment. All management prepared for carrying out of teamwork on range.
From V.E.Gudilina's management on a rocket of "Energia", a starting complex, the stand-start of work was headed by its{his} assistant Nikolay Iosifovich Kovalev and chiefs of departments Alexander Sergeevich Tolstykh, Anatoly Ivanovich Dedov, Vitaly Vasilevich Ushakov, Edward Ilich Savin, Valery Leonidovich Solovev, Evgenie Ivanovich Elensky, Peter Stepanovich Gorbachev, Anatoly Andreevich Usik, on a монтажно-refueling complex and the orbital ship - Peter Sergeevich Bratsikhin, about engineering-test parts ordered Simeon Egorovich Kondratyev and Gennady Petrovich Ponomarev.
In second half 1988 on range has arrived new Minister of Defence D.T.Yazov. After history with Рустом it{him} have appointed{nominated} minister, having released{exempted} the Sokolov. First time it{he} participated in work of meeting on "Energia" at L.N.Zajkova is was for the second day after its{his} purpose{assignment; destination} as minister, in May, 1987 where we reported on results of flight of the rocket of "Energia" first a flight 6СЛ. On range it{him} have acquainted with all space-rocket complex, it{he} has bypassed all stands of the assembly case of a rocket and the ship, starts.
Space-rocket armies is a special kind of connections. As rocket armies of strategic purpose{assignment; destination} have rocket fighting systems, and at space forces-space systems, and as a whole it is the most complicated engineering creations - from rockets, rockets-carriers{-bearers} up to systems of fighting management. The structure and structure of these armies in the basis engineering, among commanders is a lot of scientists, members of Academies.
So has developed in history of a birth of rocket technics{technical equipment}, that the stage a flight and experimental working off of a new kind of arms was taken in hand by military experts. And not only because this weapon and and consequently, that military experts by virtue of discipline are doomed to performance of problems{tasks}, excessive for civil. Colleagues Let do not take offence, but to direct on construction of range in hot steppes and desert, measuring items{points} in a taiga, on Kamchatka, to create, work and live all family in marching conditions you are our military colleagues can only. It is interesting, when you come to them to family you feel conviction that they here "while", "temporarily"... And it "temporarily" lasts ten, twenty, twenty five years. What patience and respect should be had to the wife of the militarian to business of the husband. Perhaps, merits of husbands should be halved even, and can and more in favour of wives...
It is recollected, when Minister of Defence A.A.Grechko per 1966 has arrived to Baikonur, in the House of officers the officer assembly with participation of a female half of small town was held. Then in fact only women have convinced the unshakable marshal to change the military form of clothes, considering infernal years{summer} heat. It was a question of introduction of shirts of sleeveless jackets with opened{open} воротом, without ties. And the wife have achieved many other things, on what they - our courageous militarians - were not solved.
Tell, that at assembly to minister have transferred{transmitted} a number{line} записок, and among them one in which the colonel complained that in the summer under the form of clothes it is impossible to distinguish the colonel from other officers. In the winter they differed sulfur папахой, as at generals. Гречко has removed{has taken off} a problem сходу: " I Allow to go to this colonel in the summer in папахе... "
Полигонный the structure of commanders, heads and experts worked amicably, is explanatory{sensible}, setting the fashion and a rhythm in any business. And all of them was on a shoulder. Seldom, when suddenly at whom will arise "кавалерийский" kink, but in V.E.Gudilina's management - is not present.
At sources of development of "Buran" - "Energia" led by Igor Nikolaevichem Sadovsky stood Jacob Petrovich Kolyako - one their authors well-known Р-7 and the participant of development Н-1, проектант, the designer, the cautious, weighed person seldom beyond this condition, Robert Konstantinovich Ivanov - the head of head design division, explanatory{sensible} проектант, the initiator of some variants of updatings of a rocket of "Energia", Vitaly Georgievich Kirsanov - the modest person, the theorist of development, ours of ballistics. Lion Александрович Музуров - the head of design studies at a level of concrete executions{performances}, Paul Ilich Yermolaev - the head of конструкторско-design development of a package, block TS, the Block I, the participant of designing of rockets Р-7 and Н-1, Ronald Dmitrievich Dolgopyatov - class проектант, Victor Aleksandrovich Udaltsov - the irreconcilable fighter for cleanliness внутрибаковых and componental cavities and for adherence to principles of decisions at execution{performance} of designs in manufacture, Ivan Petrovich Firsov - the developer of the block And, Boris Pavlovich Sotskov - consecutive and scrupulous in realization of design decisions on the block And, Jury Antonovich Mikheyev - the main theorist of reliability of created system, the participant of development of the program of experimental working off. All of them with the divisions directly were a part of the formed service 16.
In close contact to them ballistics under direction of Рефата Phases-ловича Аппазова, aerodynamics with Andrey Georgievichem Reshetinym in the chapter{head} worked. Решетин - not only the expert of a high level in the area, but also the enthusiast and the persevering organizer. Aerodynamic designing was behind it{him}. He is an author of researches of winged schemes{plans} of blocks " Energia ". Victor Fedorovich Gladky - the head of a department of loadings, from it{him} requirements to durability and stability{resistance} of a design proceeded. Anatoly Alekseevich Zhidyaev - a conductor and the participant of accepted decisions on durability. Victor Semenovich Patrushev - the holder of the program виброиспытаний, the persevering, independent organizer of works on removal of dynamic characteristics. The constant representative of a management{manual} of this settlement-theoretical complex in our work was the knowing and disciplined Paul Mikhajlovich Vorobev.
Dynamics{Changes} of flight and stability was conducted Victor Pavlovicha Legostayev's by complex. Oleg Nikolaevich Voropayev and Leonid Ivanovich Alekseev - the main things of dynamics{changes}, it they have proved an opportunity of exception of system of support. Evgenie Iosifovich Kopot together with Натанзоном from scientific research institute TP conducted{order} works on демпферам. When there was a dispute around of efficiency of means of increase of longitudinal stability, they with Voropayev have told: " Our problem{task} to save you, Boris Ivanovich, from acceptance of the incorrect decision in this area. "
The complex of electromechanical systems under direction of Vadim Vasilevicha Kudryavtsev conducted drives, внутрибаковые devices, steering machines of a unique design. Victor Ivanovich Shutenko then was its{his} permanent assistant.
Pneumatichydraulic systems of block TS and package as a whole developed in Boris Aleksandrovicha Sokolova's complex where development of the incorporated impellent installation of the orbital ship were conducted{ordered}, technical projects on engines of the first and second steps were supervised and stood out. Its{his} assistants Leonid Borisovich Prostov and Victor Georgievich Khaspekov conducted{order} the basic work on creation of efficient system. V.G.Khaspekov - our god, the theorist and an expert in development of these systems, without it{him} we did not do{make} to a step. Paul Aleksandrovich Ershov always had the opinion, but was cautious. Всеволод Михайлович Протопопов on parallel with Ershov drudged пневмогидравликов. Alexander Pavlovich Zhezherya - one of authors of system of protection of engines.
Leading designers on engines of the first both second steps Sergey Mikhajlovich Semin and Leonid Petrovich Chuklenkov conducted{order} continuous communication{connection} and watched{kept up} work in the adjacent organizations on engines.
Design complex which when we in the fiftieth years came from ОКБ-586 to solve questions of serial manufacturing Р-5М, Sergey Osipovich Okhapkin, our teacher and the instructor from a design supervised, Boris Evgenevich Gutskov now headed. Then we have learned{have found out} Boris Evgenevicha as the chief of sector in the beginning under signatures on drawings, and then in teamwork. Style of work of royal designers was familiar to me, and it{he} was transferred{transmitted} through their talented representatives at us in ОКБ-586. Among them, for example, Vladimir Nikolaevich Lobanov - accuracy, accuracy, a faultlessness, strict calculation, not only engineering, but also organizational.
Anatoly Aleksandrovich Severov, Victor Ivanovich Ryzhikov - our guidebooks in applied materials: сталях, aluminium alloys, titans, sheet hire and moulding, heat-shielding and теплоизоляционных materials. How many it has been spent time for finishing of technology of drawing of heat-shielding materials by Victor Ivanovichem together with designers and technologists of a factory "Progress".
Successor Anatoly Nikolaevicha Voltsifera, Alexander Mikhajlovich ShCherbakov, together with Jury Petrovichem Ilyin have finished development of armature, клапанной automatics to perfection. They had the unique experimental equipment and remarkable designers. Anatoly Nikolaevich and Jury Petrovich are a staff of old training. Disciplined. I mean technical discipline, higher, than discipline organizational. The questions they solved all independently but if something was impossible to them - reported at once. So was with the valve plum of oxygen from d's block from under тарели the valve, and тарель in diameter nearby полуметра, there was a leak. The decision on the further finishing the valve and its{his} use accepted together. And very few people knew, that small парок oxygen in a zone of this valve of refuelling of blocks is not defect of manufacturing. The leak disappeared with increase внутриполостного подпора liquid oxygen. Under pressure тарель laid down more densely. On Alexander Mikhajlovicha's shoulders work on end of working off of all of this complex{difficult} facilities{economy} of a rocket, moreover the help to branch in Kuibyshev has laid down. The trouble-free, modest, fair, pleasant person.
Composition of two complexes: one, responsible{crucial} for development by the adjacent organizations of control systems, and another - a complex of ground and starting constructions, it was headed by Vladimir Mikhajlovichem Karashtinym. The combination of onboard and ground complexes was for me unusual. In КБЮ clear split: наземка separately, onboard management was united only with settlement-theoretical divisions - ballistics, динамиками. Vladimir Mikhajlovich consulted rather skilfully. The structure included a new control system of preparation of a rocket on start to start-up. This system crept from "ground" aboard. The further works have shown, that such composition of division is not erroneous. Besides complexes were engaged in tests and supervised over preparation of rocket firing.
Vyacheslav Nikolaevich Bodunkov supervised over work of the divisions, engaged "ground" and system of preparation for start-up, with it{him} Arcady Adamovich Zarudensky, Veniamin Vladimirovich Solodovnikov, Igor Vladimirovich Zemtsov - tireless workers of start.
Paul Fedorovich Kulish conducted a control system, with it{him} Paul Aleksandrovich Avdeev, Evgenie Vasilevich Shabarov well-known in ОКБ-1 the verifier, Boris Ivanovich Karmanov, Evgenie Fedorovich Kozhevnikov, Arcady Ivanovich Gasparyan, Valentine Sergeevich Gradusov. On them there was a heavy burden of maintenance of works with the adjacent enterprises developing not only a control system of a rocket, but also other onboard systems. The organization of due interaction with partners on system engineering a rocket is rather a challenge.
If the god of war - artillery at ракетчиков by preparation for rocket firing, and at all other stages gods are телеметристы. Vladimir Nikolaevich Panarin, Boris Nikolaevich Filin, Vladimir Vladimirovich Vorshev, Anatoly Semenovich Mazo - organizers and leading experts of this direction. Their work was final on technology, but remained in memory of all process more boldly. Continuous checks, measurements and the analysis of all previous work on assembly of a rocket became a subject of attention. To them invariable one question: " Well, how? " Their religous rite installed respect for their kitchen{cuisine}. Especially impressed final complex checks when the greater{big} weight of experts - developers of different systems - put forward телеметристов on the foreground. Most of all involved them эрудированность. Workers of the analysis and checks, Виссарион Леонидович, Vladimir Nikolaevich, trustful, good-natured, betraid{devoted} and given entirely to the business, always were in the center of events.
The complex of "Energia" - "Buran" provided automatic data processing all measurements spent in пристартовом area and in flight. The developer of a ground complex of measurements was scientific research institute of measuring technics{technical equipment} in Kaliningrad the Moscow area led by Oleg Nikolaevichem Sulimovym. At full readiness of mathematical programs, so-called "software", the complex could give out an estimation " norm{rate} - not norm{rate} " in a mode of works and flight. Technical heads from institute - O.D.Komissarov (on a board) and V.L.Kuznetsov (on "ground").
The complex of measurements пристартового area (КИПР) is the system of high complexity connected with all bases of carrying out of technological and complex tests of a booster rocket and the orbital ship in монтажно-test cases, the монтажно-refueling case, at the stand-start and start. The measuring information was transferred{transmitted} on radio channels and cable lines in a computer centre (data-processing centre) полигонного a measuring complex in Leninsk and to computing means КИПРа.
Experimental working off of units, units, blocks on the laboratory and bench bases, at stands of other enterprises was organized and spent by a complex, руководимым Anatoly Anatolevichem Rzhanovym. Its{his} complex conducted work together with developers of designs. It{he} was "owner" of the stand of dynamic tests on range.
All полигонное the forwarding facilities{economy} was in Jury Mikhajlovicha Danilov's hands. The most complicated facilities{economy} of a life, maintenance, transport which it is impossible to manage, helped{assisted} founders and verifiers of "Energia".
The special place in the organization of works belongs to those who was engaged in ungrateful{thankless} work of planning, the control over coordination, maintenance, financings of works is a service, руководимая Arthur Nikolaevichem Ivannikov. Its{his} associates and enthusiasts of the business{affairs} - Victor Tomasovich Innelaur, Nikolay Alekseevich Karbanov, Gennady Mikhajlovich Trefilov, Antonina Pavlovna Otreshko, Alexander Fedorovna Kozeeva - anyhow were our assistants.
Well and, certainly, a special place - to aviagroup NPO about which our general Michael Ivanovich Samokhin ordered.



Here so it also was, so system " Energia " - "Buran" so were united engineering and labours so the huge structure of founders so involved the mechanism of management development gathered was born.
Usually, when write about old days of greater{big} affairs, telling about participants of these events, always apologize whom in the text it was not mentioned пофамильно. It is possible to understand each author because motive power of all events are people. People talented, unique and to choose from them the best - it is difficult for the author, but the list of names on tens thousand people is not accepted in the literature even if it{she} is connected with the description of the events having the certain attitude{relation} to history. Therefore we have mentioned a part of names which were in the chapter{head} of these directions. It is necessary to think, that the story about participants of these events will be still written and not in volume наградного a leaf{sheet}, and with a full statement of all свершений. For now, adhering to documents, it would be desirable to keep chronology, actual facts of this unusual history - histories of creation of unique space-rocket system. Certainly, even almost documentation of a statement does not clear it{him} of subjectivity, but there will be what will add, there will be also others - which will fray history on the лад...

For now ≈ we shall continue...

Original version of the text

Путь в остановленное время

В начале января 1982 г. меня вызвал С.А.Афанасьев. Я приехал из Днепропетровска и поздно вечером был принят министром. В нашем Главном управлении знали о вызове, но о причине не обмолвились. Сергей Александрович сказал: "Видимо, будет тебе предложение от В.П.Глушко перейти к нему первым заместителем и главным конструктором "Бурана", мы заинтересованы в твоем переходе: надо Глушко помочь - мы тебя поддержим".
КБ "Южное", работая над блоком А этой системы, имело полное представление о состоянии разработки и проблемах, которые стояли перед королевской организацией в создании "Бурана".
На следующий день после разговора с С.А.Афанасьевым я встретился с Игорем Николаевичем Садовским, который был главным конструктором "Бурана". Вроде (по нашей оценке - со стороны КБЮ) сильный, грамотный проектант, вполне уверенно выполняющий свою роль, и мне было не совсем ясна причина его устранения. Игорь объяснил просто: надоели проектные заскоки Глушко в нашей ракетной области. У Садовского было несколько серьезных ссор с Глушко, как он сказал, и после последнего столкновения Игорь Николаевич подал заявление министру с просьбой об отставке. При этом Игорь Николаевич не хотел идти ни на какие компромиссы с Глушко. "Тебя мы ждем, будем работать," - сказал Игорь. Я предложил ему в сложившейся ситуации остаться моим первым заместителем - это было просто необходимо для сохранения преемственности в разработке. Главные конструкторы ведь любят все менять по-своему.
"Хорошо, что космическая наука у нас никогда не ходила строем. Делая одно дело, конструкторы мыслили по-разному, отстаивали разные технические идеи," - как-то сказал Е.А.Сиволодский - наш "главный химик" по топливам. И людьми они были разными, со своими характерами. У каждого, наряду с огромными достоинствами, имелись свои недостатки, свои нормы жизни и даже причуды. В своих спорах они иногда напоминали известных персонажей Д.Свифта из "Путешествий Гулливера", спорящих, с какого конца следует очищать от скорлупы яйцо - с острого или тупого. Примеров споров такого рода в многолетней истории авиационной и ракетной техники чрезвычайно много. В разработке большого масштаба неопределенности в направлении, споры, а попросту раздрай, особенно на стадии, когда прошло уже более пяти лет работы, всегда не были полезными. Лунная программа Н-1 - тому пример.
И.Н.Садовский согласился с моим предложением и еще раз подтвердил, что будем работать дружно. От Глушко не было ни звонков, ни вообще каких-либо признаков необходимости встречи.
Через пару дней по плану должно было состояться заседание Группы оперативного руководства. По одному из вопросов мы готовились докладывать как представители КБ "Южное". Наша небольшая делегация КБ и завода прибыли в Подлипки. Когда все рассаживались в зале заседаний, Глушко попросил меня сесть рядом с ним. Шел обычный разбор. Не дожидаясь конца заседания, Глушко пригласил меня к себе - в королевский кабинет. Сходу дал язвительно негативную характеристику Игорю Николаевичу и сказал: "Этот нарыв созрел - надо вскрывать. Я предлагаю Вам взяться за разработку "Бурана". Дальше шли всякие обещания, посулы, которые, кстати, кроме одного, Глушко не счел необходимым выполнить. Я попросил, зная В.П.Глушко лично и по характеристикам его же коллег, предоставить мне полную самостоятельность и независимость в действиях. В свое время Михаил Кузьмич говорил, когда назначал меня главным инженером: "Работай самостоятельно, делай ошибки - мы тебя поправим..." Янгель, действительно, не имел привычки опекать, тем более мелочно. С ним было интересно работать. В основе стояло творчество, но и творчество не бывает без ограничительных преград верхнего уровня. Важно чтобы ограничения не переходили зримого предела.
Глушко принял мои условия. Надо сказать, что в течение всего времени работы под его началом я не ощущал авторитарного давления. Но на момент разговора с ним я не знал другого: структура разработчиков в КБ изменилась коренным образом. Об этом мне стало известно только тогда, когда я приступил к работе в НПО "Энергия".
В декабре 1981 г. Л.И.Брежнев в день своего рождения подписал постановление о мероприятиях по улучшению организации работ по "Бурану". Срок выхода на летно-конструкторские испытания оставался прежним - 1983 г. О том, что Генсек подписал это постановление в день своего семидесятипятилетия, Глушко часто подчеркивал при выступлениях на Совете главных. Как было положено, с выходом постановления начались мероприятия местного плана. В том числе в ОКБ - разработка орбитального корабля была передана в орбитальное управление (тогда эта мощная группа подразделений именовалась "служба ╧17"). Служба, занимающаяся ракетой, имела номер 16.
Подразделения, ранее подчинявшиеся Садовскому, уводили из-под прямого влияния главного конструктора "Бурана". Надо сказать, что Садовский согласовал приказ. О.Н.Шишкин объяснял этот акт тем, что таким образом удалось привлечь к разработке "Бурана" основную часть ОКБ, которая в самом начале относилась к ней негативно. В результате единая система была расчленена в разработке. Разработчики корабля, долгое время работавшие вместе с Садовским, считали это правильным и, более того, высказывались во всеуслышание, что их деятельность находит в среде разработчиков орбитальных систем понимание и поддержку. Сквозила даже критика организации работ по кораблю в кусте Садовского. Назревал антагонизм в коллективе ОКБ. В рабочем составе это было малозаметно - больше в элитной части. В общем, было неясно, почему надо было разделять разработку, а не передать ее целиком в одни руки - руководству орбитальных систем... Возвращаюсь к тому времени. Если бы я знал, что в канун моего перехода в королевском КБ произошла такая перестройка, то, скорее всего, не дал согласия на работу с Глушко. Поздний опыт, приобретенный мною, говорит, что никогда нельзя принимать поворотное решение в жизни, не имея полной информации и оценки реального положения. Правда, в крупных делах логика договора основывается на честности партнеров. Видимо, бывают исключения, или мы тогда друг друга не поняли... Я дал согласие, оговорив, что надо посоветоваться с В.Ф.Уткиным. Позвонил - Уткин не давал мне совет отказаться от предложения Глушко. И еще звучал в памяти совет Янгеля: "Если так получится, что тебе придется работать с кем-то из знаменитой шестерки, то не попадай под Глушко...". Я шел вопреки совету Михаила Кузьмича.
Слов нет, Глушко - и основоположник, и зачинатель ракетной техники в стране, и твердый проводник своей линии, но, как и все смертные, имел черты, не позволявшие, например, мне установить с ним доверительные отношения.
После истории с размолвкой В.П.Глушко и С.П.Королева, когда Глушко стоял на грани изоляции со стороны королевской организации, Г.А.Тюлин и В.П.Глушко приехали в Днепропетровск. Георгий Александрович открыто разъяснил М.К.Янгелю, что Химкинское КБ может остаться без работы. Кузьмич потом, пересказывая нам это, призывал проектантов и конструкторов найти глушковскому КБ твердое место в разработках ОКБ-586. Настоятельную просьбу проектанты не могли обойти и тут же предложили участвовать в новой разработке модернизированной ракеты Р-36. Глушко согласился, но через некоторое время сообщил, что выполнить условия запуска маршевого двигателя первой ступени в рамках минометного старта невозможно. Положение у ОКБ было безвыходное - мы обратились за помощью к А.Д.Копопатову, к Воронежскому КБ, и те сделали проект. Тогда вдруг прозрел Глушко и настоял на возврате к себе разработки такого двигателя. Надо сказать, что двигатель был разработан глушковским КБ с полным выполнением всех наших требований и, как говорится, на высоком техническом уровне.
Еще один случай из многих. Это было уже без Кузьмича. Случилось это в ракетных войсках - в хранилищах появился диметилгидразин несимметричный с примесью окислов железа. При длительном хранении в некачественно изготовленных емкостях произошла "порча" компонента и в больших количествах. Военные просили помощи и с надеждой ждали решения о возможности его дальнейшего использования по назначению. Мы оповестили разработчиков двигателей - Глушко и Конопатова - и просили дать заключение. А.Д.Конопатов откликнулся незамедлительно, проведя в короткое время исследование компонента и огневое испытание двигателя. Глушко после непрерывных звонков наших двигателистов ответил, что по результатам исследований компонента методом калориметрических трубок выявлено, что энергетические характеристики ухудшились и допускать компонент к прямому использованию не следует. Мы сами у И.И.Иванова провели серию огневых испытаний малых двигателей и пришли к решению, что "порченный" компонент годен. Таким образом, складывалось, что для второй ступени и ступени разведения компонент годен, а для первой - нет. Нет так нет. Доложили министру и военным свое решение... Вдруг приезжает Глушко в наше КБ, просит Владимира Федоровича Уткина пригласить меня в его кабинет. Пришел. Глушко: "Владимир Федорович, видимо, Ваши заместители не считают нужным вводить Вас в курс важнейших дел. Я провел исследования "порченного" компонента, сделал огневой пуск по просьбе Д.Ф.Устинова и принял решение допустить этот компонент к использованию, а Ваши заместители до сих пор должным образом не среагировали..." Передо мной сидел не просто старший по возрасту, но известный главный, иначе такой перевертыш не остался бы без комментариев. В моей голове не укладывалась такая... (уж, не знаю, как назвать). Уткин знал реальное положение дел, потому что по этому вопросу работало КБЮ, но переписка с организациями велась за моей подписью. Уткин аккуратно снизил накал. Но для меня осталось неясным, с какой целью надо в чужой организации устраивать "междусобойчик", как мы иногда называли у себя такого рода ситуации. После этого разговора осталась обида и недоумение.
Но вернемся к моему согласию. Глушко, как только я подтвердил, что готов работать по "Бурану", позвонил О.Н.Шишкину, который, оказывается, находился недалеко, в том же здании, в кабинете В.Д.Вачнадзе. Он был назначен в 1978 г. Генеральным директором НПО "Энергия". Глушко сдал ему все административное руководство объединением. Плановые, экономические, финансовые и кадровые дела - все проходило через Вачнадзе. При передаче власти было оговорено, что все принимаемые по этим вопросам решения согласовываются с Генеральным конструктором.
В кабинете Вачнадзе находился и начальник управления по кадрам с подготовленными анкетами, документами. Мне оставалось только подписать их. Звоню домой жене, она ответила: "Надо - значит надо..." А далее круговорот - Московский областной комитет, ЦК, коллегия, Д.Ф.Устинов и, в конечном счете, решение Секретариата ЦК о главном конструкторе "Бурана" и приказ о назначении первым заместителем генерального конструктора НПО "Энергия". Это был конец января 1982 г.
На следующий же день Группа оперативного руководства во главе с О.Н.Шишкиным, с В.П.Глушко и большим составом работников министерства и конструкторов вылетела самолетом НПО "Энергия" в Куйбышев на завод "Прогресс". Это был запланированный, очередной выезд Группы. Разбор состояния дел на заводе и в КБ проводился на месте. Глушко предложил мне подключиться сходу к работе этой группы.
Каждый коллектив - это загадка. Нет двух похожих. Характер коллектива складывается со дня его образования. Личность руководителя всегда накладывает отпечаток на всех его сотрудников. На входе в главный сборочный цех укреплена мемориальная доска С.П.Королеву. Здесь, на этом заводе, рождались серийные ракеты-носители на базе Р-7. Здесь изготавливались все ракеты, на которых летали наши космонавты, в том числе и ракета Ю.А.Гагарина. На этот же завод была возложена задача изготовления и сборки ракеты Н-1. Но основная его база сборки крупногабаритных конструкций находилась на Байконуре - там был филиал завода "Прогресс". Его директор А.А.Чижов руководил демонтажем Н-1 на полигоне, потом был направлен на этот завод. Завод, который сыграл видную роль в становлении авангардной реактивной техники, рабочими руками, совестью технологов и инженеров изготавливая мощнейшие высоконадежные машины космоса, оставался в тени светящегося ореола славы покорителей комического пространства, хотя без этой "пуговицы" или при ее плохом качестве вряд ли бы состоялось триумфальное шествие.
"Прогресс" - это большой талантливый и трудолюбивый коллектив. Прямая причастность к делам С.П.Королева и работа с королевским коллективом придала сотрудникам значимость в их собственных глазах, сказывалась проскальзывающая порой державность, но преобладала все же скромность простых производителей. Даже чувствовалась довлеющая тональность подчиненности. Это впечатление сложилось в первый день знакомства с заводом в сравнении с живыми воспоминаниями о другом, родном заводе "Южмаш".
Характер Днепропетровского завода иной - в связке с КБ "Южное" он играл далеко не подчиненную роль. Равный в разработке и даже влияющий на разработку, "Южмаш" никогда не был в тени событий. Технологические и инженерные службы завода "Прогресс" практически без критики принимали конструкторские решения. Здесь чувствовалась твердая королевская линия достижения непременной реализации задумки КБ. В этом плане службы завода настраивались на решение производственных и технологических проблем, а не на примеривание их к возможностям производства. Надо сказать, что их "инженерный пот" давал практически всегда достойные результаты. Например, внедрение нового алюминиевого сплава 1201 для баковых конструкций "Энергии" было осуществлено только на "Прогрессе". Сколько было опасений, связанных со свойством этого сплава, со сваркой. Ну, конечно, вместе с ними работали конструкторское бюро НПО "Энергия", Волжский филиал НПО, институты отраслевые и всесоюзные. В конечном счете, материал был освоен. Завод можно упрекнуть только в том, что медленно разворачивалось производство, медленно изготавливались конструкции, не вовремя поставлялись экспериментальные узлы и агрегаты на отработку, но это свойство общее для производств. Заказчику-конструктору всегда надо было быстрее увидеть свое произведение, а у завода - разноплановые трудности. Это все жизненные ситуации. Завод "Прогресс" производил хорошее впечатление.
Вновь образованное КБ, Волжский филиал НПО "Энергия", возглавлял Борис Георгиевич Пензин. Вместе с Д.И.Козловым они вели на заводе работы по Н-1. Сам главный конструктор этого КБ и его коллектив владели богатейшим опытом конструкторской разработки крупногабаритных ракет, приобретенным в создании Н-1. Это уникальный опыт, которого не было ни у одного конструкторского бюро отрасли. В разработке ракеты-носителя "Буран" сложилось, как и при Н-1, распределение работ между московским КБ и местным - как между конструкторским коллективом и проектным. Проектное КБ Подлипок, служба 16, владела основными проектными решениями, осуществляла связь со смежными разработчиками (например, с КБ "Южное" - по модульной части блока А, а сам блок вели подлипкинские конструкторы, с НПО АП - по системе управления, с КБ В.П.Бармина - по наземному комплексу) и в конечном счете несла ответственность за комплекс "Буран" в целом.
Куйбышевское КБ в самом начале было ориентировано на конструкторскую разработку центрального блока (блока Ц) и переходного блока (блока Я), который изготавливал Сызранский машиностроительный завод. Пневмогидравлическую систему блока Ц разрабатывали в Подлипках, водородную арматуру-автоматику тоже. Все остальное вело КБ Б.Г.Пензина. Позднее это бюро взяло на себя сборку пакета, то есть ракеты в целом. Огромный букет проблем, связанных с отработкой конструкции центрального блока., лег на плечи этого небольшого коллектива. Козлов выделил для размещения этого бюро несколько комнат и непрерывно напоминал, что их надо будет освободить. Завод помог, выделив некоторую площадь в одном из цехов. Пензину министерство обещало помочь строительством специального инженерного корпуса. Это судьба всех филиалов до тех пор, пока они не выходят на самостоятельную дорогу.
На заводе строился новый цех для сборки блока Ц, гидробоксы для проведения прочностных испытаний баковых сборок, камеры для испытаний баков при криогенных температурах с заполнением жидким азотом. Волжский филиал НПО, кроме того, отвечал за отработку авиационной транспортировки крупногабаритных конструкций блока Ц.
Первое впечатление, говорят, всегда правильное. Сложилось представление, что КБ и завод сделают свое дело, но им надо помогать. Особенно необходимо было помогать конструкторскому бюро, которое стояло на стыке проекта с производством. Надо было расшивать все возникающие у него вопросы. Только здесь, на заводе, можно было представить размах разработки и особенно масштабность конструкции.
Работа Группы руководства продолжалась два дня. Все вернулись в Москву, а мне предстояло добраться до Днепропетровска и завершить переход в другую организацию. Оформление не заняло много времени. В.Ф.Уткин вместе с некоторыми руководителями пожелали успехов и сказали, что, если что не получится, ждут меня обратно... Тогда я не предполагал, что мои коллеги позднее откажутся от своих напутствий и пожеланий.
Мне предстояло знакомство с новым коллективом. Многих я знал, но одно дело работать с организацией параллельно и совершенно другое - работать в ее составе. На одном из заседаний у В.Д.Вачнадзе О.Н.Шишкин представил меня верхнему звену руководства НПО. Пришлось держать короткое слово перед собравшимися, обещая работать в тесном содружестве и оберегать чистоту творческого духа коллектива С.П.Королева. В этой фразе я применил слова "хрустальный коллектив", имея в виду чистоту, а мне потом сказали, что кое-кто понял как обозначение хрупкого и слабого. Входя в новую семью, следует мерить свои слова не семь раз, а более...
Некоторые руководители министерства оценили этот переход своеобразно: "Раньше королевцы помогали кадрами другим организациям, а теперь королевцам помогают другие..." Это не прошло бесследно. В коллективе пошли разговоры, что назначение этого "новенького" не произошло без помощи "длинной и волосатой" руки. Вдруг стало ясным, что Губанов - родственник В.В.Щербицкого, жена Губанова - сестра Владимира Васильевича. Да, действительно, отчество моей жены - Васильевна, но не более того. Можно было бы об этом не говорить, если бы не серьезное восприятие этого слуха в организации. Я не говорю "в коллективе", потому что слухи плыли в элитной части организации, а не в здоровом ее организме. Я знал об этих слухах, но не обращал внимания, и только через десять лет понял, чем жила эта часть коллектива.
Дело в том, что в октябре 1991 г. в "Литературной газете" Ю.Щекочихин в статье "ВПК (большевиков).." устами П.Л.Короткевича утверждал: "За программой СОИ стоял Бакланов, в то время - министр общего машиностроения, его зам - впоследствии министр Шишкин, зять Кириленко Семенов, свояк Щербицкого Губанов, руководство ВПК - родственники ... Каждый видел себя в новом кресле после СОИ: Бакланов - секретарем ЦК, Шишкин - министром, Семенов - Генеральным конструктором." В статье Щекочихин под СОИ видимо понимал советскую альтернативную американской программу "Стратегической оборонной инициативы", под ВПК - Военно-промышленный комплекс, с добавкой "большевиков", видимо, для острастки. Короткевича Щекочихин так представил в своей статье: "Его работа три десятилетия являлась сверхсекретной. Год назад он хлопнул кремлевской дверью, чтобы ночью 19 августа переступить порог Белого дома. Сегодня один из создателей "ядерного щита", Петр Леонидович Короткевич впервые в своей жизни появляется на газетных страницах." Наконец наша страна узнала "создателя ядерного щита" с помощью Щекочихина. Этого "создателя" не подпускали к "щиту" даже на дальнее расстояние. Короткевич работал в НПО "Энергия", какое-то время слыл квалифицированным жестянщиком и мастерски рихтовал смятые в авариях кузова легковых машин, потом каким-то образом получил ученую степень и... так далее - не хотелось бы тратить на него время.
У медиков есть известная Клятва Гиппократа. Есть ли у журналистов подобное обещание не пороть чушь со страниц печати?! Стало модным подавать в суд за клевету. Я хотел это сделать, но потом решил, что быть свояком Щербицкого - это не оскорбление, и само упоминание его имени в каком-то общественном разбирательстве стало бы неуважением к его памяти. Что касается моей жены - то ее отец, Филиппов Василий Демьянович, погиб в 1941 г. на Ленинградском фронте.
Из этой истории, которая выплыла на страницы центральной печати, я понял, что слухи и интриги занимали серьезное место у авторитетов этого КБ, в чем я убедился позднее.
Через неделю после окончания работы Группы в Куйбышеве Межведомственный координационный совет по созданию "Бурана" во главе с С.А.Афанасьевым вылетал на Байконур. В салоне самолета министр в присутствии руководителей других министерств и военных начал с В.П.Глушко разговор, необходимо ли и целесообразно ли строительство стенда динамических испытаний для "Бурана" на полигоне. Это колоссальное сооружение, которое было у американцев, а у нас нет. В.П.Глушко мужественно отстаивал необходимость этого стенда, в процессе спора он сорвался и разразился площадной бранью. Слышать такую тираду из уст Валентина Петровича было удивительно. Даже те, которые не вникали в суть спора, были ошеломлены и... рассмеялись. Разговор тут же прекратил Афанасьев и, улыбаясь, обратился к Глушко: "Давай лучше решим вопрос, кого ставить первым заместителем Губанова...". Валентин Петрович тут же отреагировал: "Только не Садовского". "Мы другого мнения... А кого ты предлагаешь?" - обратился Афанасьев ко мне. Я подтвердил, что Садовский - это единственный вариант. "Так и будет," - поставил точку Сергей Афанасьевич. Выходя из самолета, Валентин Петрович меня насторожил: "Вы многого, что творится в коллективе, не знаете. Я здесь уже восемь лет. Вы делаете ошибку". Потом, позже мы не возвращались к этой теме: пошла работа - было некогда.
Основной вопрос, который рассматривал координационный совет на Байконуре, это - строительство необходимых сооружений для комплекса "Буран". В это время на полигоне завершались работы по передаче в эксплуатацию основного производственного сборочного комплекса ракеты после демонтажа всех технологических конструкций для Н-1 и шла подготовка к приему нового оборудования для изготовления и сборки блоков и пакета "Бурана" в целом. Реконструировался старт Н-1. Строился универсальный комплекс стенд-старт. Началось строительство комплекса для сборки и испытаний орбитального корабля, монтажно-заправочного корпуса, стенда динамических испытаний, комплекса взлетно-посадочной полосы. Строились жилые, гостиничные здания и модули для размещения технического состава и рабочих. Это была колоссальная строительная площадка. Командовал строительной армией Константин Михайлович Вертелов. Колоритная фигура. Строитель в силу специфики своей работы всегда находится под огнем критики и со стороны начальства, и со стороны принимающих в эксплуатацию готовые сооружения. Но строители - это и рабочие руки, которые и в холод, и в жару возводили уникальные сооружения.
Строители работали в паре с Минмонтажспецстроем. Тоже уникальная империя. Руководил ею министр Борис Владимирович Бакин. Проводя разборы, Сергей Александрович относился к строителям и монтажникам с уважением и никогда не "давил" на них - всегда находил общий с ними язык, но и не заигрывал.
Строительство велось не только в полигонном регионе. Строились измерительные пункты, станции наведения по трассе полета, строились и реконструировались посадочные полосы аэродромов в Хороле, на Дальнем Востоке и в Симферополе как запасные аэродромы для посадки "Бурана".
В промышленной зоне ракетного комплекса "Энергия" - "Буран" образовалось два производства: филиал завода ЗЭМ и филиал "Прогресса", которые располагались в самом начале в основном монтажно-испытательном корпусе Н-1, на площадке 112. Филиал "Прогресса" занимал пролеты со второго по пятый. На инженерные службы "Прогресса" возлагались обязанности полного обеспечения и первого пролета, где располагалось производство ЗЭМ, так как "Прогресс" был хозяином этого гигантского сооружения, которое готовилось к приемке технологического оборудования. "Прогресс", в связи с неготовностью корпуса сборки блока Ц в Куйбышеве, планировал вести сборку на Байконуре. Даже клепально-сборочные работы по изготовлению межбакового и хвостового отсеков готовились вести здесь. "Прогресс" основательно базировался на этих производственных площадях.
Но по основному варианту проектировалось сборку блока Ц вести в Куйбышеве. Цель была ясна. Планируемый вначале поток изготавливаемых ракет не мог обеспечиваться сборочными площадями на Байконуре. Для перевозки воздушным транспортом разрабатывался и изготавливался самолет Ан-224 "Мрия". Но тогда до этого было далеко...
С вводом монтажно-испытательного корпуса орбитального корабля филиал ЗЭМа расширил свои владения, разместившись в этом корпусе.
В самом начале работ на полигоне в филиале завода "Прогресс", начиная с демонтажа оборудования Н-1, подготовки монтажно-испытательного корпуса, руководителем от завода был Чижов, а затем Виктор Ефимович Кравченко. Со временем образовалось техническое руководство во главе с Григорием Яковлевичем Сонисом и Ниной Ивановной Омысовой. Специалисты-технологи высокого класса, они организовывали все работы с конструкцией сверхбольших размеров. Казалось, что они всегда работали только с суперракетами. Позднее, с перестройкой аппарата руководства филиалом завода, Сонис после Н.С.Шуракова станет директором этого филиала.
Центром общения и в определенной мере координатором конструкторской деятельности всех организаций, участвующих в разработке комплекса "Энергия" - "Буран", был Совет главных конструкторов. "Совет главных", родоначальником которого был Королев. Советы главных создавались во всех конструкторских организациях, становились уже неотъемлемым элементом сложной структуры разработчиков. Однако, превращаясь в одну из ячеек организации создателей, Совет по своему стилю и характеру со временем менялся, волей-неволей заражался формализмом. Совет при С.П.Королеве, при М.К.Янгеле - это сбор первых лиц разработки. Элита собиралась в кабинете главного и вела обсуждение вопросов, которые ставил главный или любой из них. Разговоры острые, часто бескомпромиссные. К решению приходили почти только благодаря искусству главного из главных. Но если принималось решение, то этого решения держались все без исключения и на любом уровне руководства. В этом была сила такого Совета. Почти всегда на Совете присутствовали заместители министра и представители ЦК. Принятое в этом кругу решение переносилось на более широкий состав, но это было уже началом формального проведения Совета.
В КБЮ после М.К.Янгеля главному конструктору пришлось приложить много усилий, чтобы удержать этот стиль. Главные - народ чопорный в вопросе табели о рангах. Чуть какое послабление - и на Совете уже не "первый", а его представитель. Это ослабляло Совет, особенно его решения. Совет в КБЮ удалось сохранить по стилю и значимости.
В период разработки Н-1, при Королеве, на Совет к нему ездил сам М.К.Янгель. Правда, это было не часто. Михаил Кузьмич участвовал только тогда, когда вопросы касались нашего блока Е. При В.П.Мишине на Совет выезжали уже заместители М.К.Янгеля. Совет при В.П. представлял собой сбор большого количества людей - присутствовали представители и ЦК, и министерств, и Военно-промышленной комиссии. Узкий состав собирался только изредка, когда для принятия решения требовалась помощь авторитетов "верха".
В.П.Глушко проводил Советы в Подлипках регулярно - каждую неделю, в среду. Возникли или нет острые вопросы, Совет проводился по заранее составленному плану работы на квартал, на полугодие и даже на год. Собирался разношерстный состав в большом зале заседаний. Совет более напоминал собрание, где председательствовал главный конструктор. Решение принимал Генеральный, и подписывал его только он один, и называлось это "Решением Совета главных конструкторов". Это стало предметом разговоров вне Совета, критиковали любое решение, принятое "одногласно" -"единогласно". Падал авторитет решений и самого Совета. Из "первых" мало кто приезжал на Совет. Поэтому, когда надо было обязать выполнить решение генерального, привлекалась система верхних руководителей в любой форме - совещания, указания, разбор на коллегии. Совет превращался в своего рода бюрократическую организацию. С 1983 г. пришлось внедрять подписание решений всеми членами Совета, хотя это и усложнило процедуру проведения, уже исключало возможность возникновения спонтанного мнения. Вводилась регламентация, контроль выполнения решений Совета, поднимался уровень подписывающих это решение и ответственность. Многочисленность сбора оставалась - это был уже порядок, который остался от такого рода сборов по Н-1.
Организовывал работу, вернее вел всю подготовительную работу Сергей Сергеевич Розанов - ведущий конструктор, эрудированный в существе разработки, скромный и чрезвычайно трудолюбивый. Он загодя на планируемый период составлял перечень проблем и вопросов, которые следовало бы обсудить, устно согласовывал со специалистами и главными и представлял В.П.Глушко на утверждение. Этот план становился канвой. Он рассылался в организации. Подготовка Совета требовала подготовки решения по обсуждаемому вопросу. Вокруг этого решения начиналась возня. К Совету оно в основном "подбивалось". Глушко знакомился, делал замечания - и решение выходило на Совет. Заседание проходило, как правило, монотонно, но изредка возникали небольшие конфликты. Тут В.П.Глушко отчитывал смутьяна, а если это был "первый", то возникала перепалка. Но на стороне Глушко был "верх", и это все знали, поэтому в конце концов стороны несколько ослабевали в споре на Совете, и решение по затронутому вопросу выносилось выше, если не находили компромисса в кулуарах. В основном компромиссы находили в среднем звене обеих организаций. Особо независимо и принципиально вел себя Владимир Павлович Бармин. В их споры с Глушко всегда вовлекались "верха", но Бармин чаще всего одерживал победу.
Глушко вел Совет подчеркнуто строго. Как-то я опоздал на начало заседания. Глушко не начал работу Совета. Сидя за столом президиума в огромном зале при большом количестве присутствующих, молчаливо ждал "нарушителя порядка". Как только я, пригибаясь, изображая свое извинение перед собравшимися, занял свое место, Глушко объявил: "Ну, теперь начнем". Этот прием, дисциплинирующий, но унижающий, - в характере Глушко.
Сам Валентин Петрович был педант, пунктуален и точен Все вопросы, которые его интересовали, записывал в маленькую, примерно 5 на 3 сантиметра, записную книжицу. Там было все: что он хотел спросить или сделать, кому что поручено, и кто обещал что-то сделать. Когда он открывал книжицу, значило - сейчас будет допрос. Правда, их бывало не так много. Но пунктуальность прежде всего...
Рассказывали, что Глушко однажды, сев в машину, сказал шоферу: "У меня остается мало времени - я опаздываю на коллегию в министерство". Шофер засуетился, выехал на осевую линию Ярославского шоссе и помчался, как правительственный транспорт, постоянно сигналя. У поста ГАИ машину остановил инспектор. Шофер вышел из машины и пытался объяснить инспектору ситуацию. Инспектор машину отпустил, конечно, но время было потеряно. И когда шофер вернулся за руль, Глушко ему заметил: "Я же сказал Вам, что у меня нет времени, а Вы еще нарушаете правила движения...." Можно считать этот рассказ анекдотом, но в нем звучит настоящий Валентин Петрович.
Советы главных, проводимые в измененной нами форме, имели большое положительное значение, так как с помощью главных конструкторов и единственного секретаря Совета не упускался ни один вопрос разработки. Обсуждение же этих вопросов на Совете вовлекало всех участников разработки в суть, в состояние дел в целом, давая достаточно полное представление о ходе работ. На Советах рассматривались этапные работы: эскизные проекты, технические проекты, предложения правительству, результаты исследований, перспективные планы работ. Королевская организация - огромная, чрезвычайно плодовитая, талантливая.
Иногда при решении некоторых вопросов разработки Глушко обращался к аналогу "Бурана": "Давайте вернемся к нашей печке... А как это сделано на "Спейс Шаттле?" Это, я напоминаю, по сути ответ на вопрос о похожести нашего орбитального корабля на американский орбитальный самолет.
В конце марта 1982 г. Валентин Петрович предложил поехать в Центр управления полетами, размещенный в ЦНИИМаше - посмотреть принимаемую Центром прямую передачу старта "Спейс Шаттла". Это был третий старт "Колумбии". Оказывается, Глушко смотрел на старт на большом экране ЦУПа уже третий раз - он видел и первый пуск, и второй. В новинку было интересно. А в принципе - ничего нового и уникального, наблюдения такого рода опыта не прибавляют. Старт "Колумбии" прошел нормально... В зале сидели только мы вдвоем, на галерке. Больше я в просмотрах не участвовал.
В июне-июле 1992 г. по приглашению Космического центра имени Дж.Кеннеди, находящегося на Восточном испытательном полигоне на мысе Канаверал, я присутствовал при подготовке одного из американских "челноков", знакомился со сборочными корпусами, стартом, с орбитальным кораблем и экипажем, заглянул внутрь кабины.
Все, как у нас. Своя специфика, но ракета есть ракета. Ее делать плохо просто нельзя. Об этом полигоне и Центре - позже и особо.
Письма свои, и в основном в "верха", Глушко писал лично. Было удивительно видеть на уголке, где обычно машинописное бюро отмечает рядового исполнителя, фамилию "Глушко". Как правило, главные считали это "не царским делом". Главное - подпись. Много внимания Глушко уделял своей авторской работе. Даже на полигоне, где крутился людской водоворот, правил и писал свои книги, энциклопедию...
Разработка двигателей первой и второй ступеней находилась под особой опекой В.П.Глушко - под авторским надзором. Советы главных по этому двигателю он проводил в Химках, там же проводились совещания министров. Это был центр всей разработки: будет двигатель - будет ракета. Ряд вопросов, которые необходимо было решить в пользу ракеты, особенно по динамическим характеристикам двигателя, по надежности и срокам поставок, замыкались все же на Глушко. Он всегда принимал сторону двигателистов. Может быть, это и правильно, но таким образом ряд требований приходилось внедрять с больными разговорами. Однажды я письмом обратился в КБЮ, акцентируя их внимание на недостаточность отработки двигателя. На определенном этапе его надежность еще была низка для поставок на блок А. Создавался заколдованный круг: мы требовали соответствующего уровня надежности от блока А, КБЮ должно было выставить соответствующие условия для двигателистов блока А, поскольку техническое задание на разработку двигателя выдавало КБЮ. Но двигателисты были в составе нашего НПО и под крылом Глушко. Круг замыкался. КБЮ так и ответило: "Разбирайтесь у себя сами". В наступление ввязать их не удалось. А споры с генеральным по этому вопросу проходили неизменно с отрицательным для нас решением. Вопросы выплескивались наружу. Создавалась натянутая ситуация. Михаил Рувимович Гнесин часто успокаивал: "Все будет хорошо. Мы тебя понимаем, но еще нет возможности. Мы доведем... Будь уверен".
Главная особенность разработки, в которой участвуют более тысячи создающих и изготовляющих организаций, - это согласованность действий или, по крайней мере, одинаковое понимание исходных требований, положений и взаимных обязательств. Любая авария случается или в поле неотработанности агрегата (системы), или на стыке двух контактирующих разработок. И обязательно, как потом выясняется, из-за досадной мелочи. Как говорил Аркадий Райкин, "все держится... ни за что не догадаетесь... на пуговице!"
В конце октября 1986 г. разразился скандал по поводу неудовлетворительных результатов прочностных испытаний силового пояса орбитального корабля в зоне нижних связей с ракетой-носителем, проведенных у Г.Е.Лозино-Лозинского. Из-за разного понимания записи в соответствующих "согласительных" документах по схеме силового сопряжения были проведены прочностные испытания без учета реально действующих нагрузок. В схеме нижней связи существовал элемент ракеты, который в совместной силовой композиции "ракета - корабль" при внешнем нагружении включает часть, прилегающую к шпангоуту в этой зоне обшивки корпуса корабля, в силовую схему нижней связи. Поэтому при действии внешней продольной силы в этой части конструкции орбитального корабля, замыкающей силовую связь, возникают дополнительные внутренние распорные усилия. Внутренние усилия, возникающие в элементах конструкции, определяются расчетным путем. Достоверность расчета должна была проверяться путем прочностных испытаний орбитального корабля с имитацией конструкции связи. Статические испытания корабля были проведены без имитации, на жестких опорах, что не позволило своевременно выявить несоответствие расчетной схемы фактическому характеру работы элементов связи корабля. По этим результатам предстояло серьезно менять силовую схему корпуса корабля. Проблему разрешили сами прочнисты, несколько изменив конструкцию элементов связи на ракете. Что интересно, по тем же исходным данным КБ Д.А.Полухина рассчитывало и испытывало в соответствии с протоколами "Скиф ДМ", предназначенный для полета на ракете 6СЛ, не претерпевая никаких изменений. Вывод один - надо докапываться до "нутра" всех расчетов и проектов, до исходных требований к сопряженным системам.
Мы стремились с самого начала наладить тесный контакт со всеми смежными разработчиками. Выезд в конструкторские бюро для решения всех вопросов или, по крайней мере, определения порядка и сроков решения возникающих вопросов стал правилом. Это называлось "ОТР" - оперативное техническое руководство.
Ближайшая для нас организация - Волжский филиал НПО "Энергия". Вместе с Борисом Георгиевичем Пензиным определили порядок обсуждения и решения возникающих в его КБ вопросов. Специалисты Куйбышевского КБ заранее готовили перечень вопросов, их суть, и кто из специалистов головного КБ должен быть при решении этих вопросов. В первое время их было очень много. На самом деле, наше КБ - автор проекта, а филиал - конструкторская организация. Не все, что в голове у проектанта, отражено в переданной документации. Трудяги Волжского КБ иногда путались и в многочисленных коридорах головного КБ, добиваясь ответов на свои вопросы.
Первый наш рейс в Куйбышев был полностью забит авторами из Подлипок. Целый Ту-134. Хорошо, когда есть свой самолет. Прилетели все с условием не улетать, пока не закроем все вопросы с конструкторами и производством. Работа пошла. Последующие рейсы уже были не такими многочисленными, а даже позднее совмещались с выездами Группы оперативного руководства министерства во главе, как правило, с О.Н.Шишкиным. Со временем вопросы не исчезли полностью, но их становилось существенно меньше.
Борис Георгиевич подобрал себе толковых, исполнительных помощников, каждый из которых в своем направлении был корифеем. Геннадий Григорьевич Романов -конструктор и руководитель сборки и испытаний ракет; Александр Алексеевич Маркин - испытатель, руководитель комплекса по системе управления; Анатолий Владимирович Андреев - прочнист, практически вся программа велась его службой в тесном взаимодействии и под руководством Александра Васильевича Кармишина, руководителя отделения ЦНИИМаша; Эдуард Николаевич Щербак - руководитель комплекса экспериментальной отработки, "хозяин" криогенного стенда, энтузиаст своего дела.
Творцом производственной организации и технологии на "Прогрессе" был главный инженер Вадим Николаевич Ментюков. Большой, квалифицированный состав специалистов завода по сборке, сварке, механической обработке крупногабаритных конструкций работал совместно с КБ Пензина и проектантами НПО. В освоении новых теплозащитных и теплоизоляционных материалов сыграла заметную роль Лиана Андреевна Яковлева.
Длительное время работая в контакте с этим КБ и Б.Г.Пензиным, который в свое время создавал Н-1, я понял, что коллектив способен на самостоятельную авторскую разработку блока Ц. Я предполагал через некоторое время переложить на филиал все работы по "Энергии" в целом. Ввести Пензина в круг головных разработчиков, дать ему, да и всему КБ, возможность развернуться, стало целью.
У Днепропетровского ОКБ-586 в свое время было много филиалов - в Омске, Перми, Красноярске. Само ОКБ-586 начинало свою деятельность как филиал ОКБ-1. Все эти филиалы позднее стали самостоятельными конструкторскими организациями. Это непреложный закон творческого роста.
Ориентируясь на расширение прав Волжского филиала, я полагал основную силу головного КБ, которая проектировала сверхтяжелые ракеты, направить на проработку комплексов перспективного направления, на совершенствование работ, а конструкторское сопровождение в производстве поручить КБ Б.Г.Пензина. В.П.Глушко не поддерживал наших планов.
В конце августа 1983 г. на завод "Прогресс" прибыл Д.Ф.Устинов. В это время он обычно отдыхал в санатории "Утес". Загодя прибыла вся команда. В разборе участвовали министры, военные, главные конструкторы. Дмитрий Федорович обошел все строящиеся цеха, поговорил со специалистами и рабочими.
После доклада в кабинете Чижова о состоянии дел по "Энергии" Дмитрий Федорович задал практически один вопрос: "Слушай, а что вы делаете по "Вулкану"?" При этом он попросил у Леонида Васильевича Смирнова закурить. Смирнов давно уже не курил. Кто-то услужливо предложил Дмитрию Федоровичу сигареты. Рядом сидящие упрекнули: "Нельзя же...". Устинов задымил. Я ответил: "Мы в настоящее время не можем начать работу по "Вулкану". Потребуется вложение больших средств, но строительство, которое ведется на "Прогрессе", идет с учетом "Вулкана". Дмитрий Федорович: "А какие размеры центрального блока в отличие от "Бурана"?" - "Длина блока должна увеличиться на 15-20 м", - вставил Пензин. "Вы что, не хотите заниматься "Вулканом"?" - пошел на обострение Смирнов. - "Нет, мы планируем работы по "Вулкану", а то, что Борис Иванович говорит без уверенности, не значит, что "Вулкана" не будет, " встал со своего места Глушко. - Если у главного конструктора нет желания, я его заставлю...". Толкнув меня всем корпусом в бок и улыбаясь, он добавил: "Несмотря на разницу в весе". Все заулыбались. Совещание завершалось. Смирнов: "Вы делаете ошибку...". В.Г.Красавцев: "Ты это опрометчиво".
Остались одни. Глушко: "Борис Иванович, неужели Вы не понимаете, что когда лидер наших работ предлагает более сложные планы, надо соглашаться. Не каждый год правительство может позволить себе эту роскошь. А что будет, если не станет Дмитрия Федоровича? Учтите - в жизни так не бросаются перспективой...". Да, это был исторический урок. Кто знал, что уже через год Дмитрий Федорович уйдет из жизни, а через десять лет в сторону "Энергии" будут плевать и обвинять его и нас в "неоправданных" затратах. Это будут те, кто не попал в "космический" водоворот.
А "Вулкан", напомню, должен был открыть дорогу в дальний космос, к Марсу и другим планетам Солнечной системы. "Вулкан", по проекту, выносил на опорную орбиту 200 т полезного груза.
КБ Пензина вело многие работы самостоятельно: отработку автоматики, правда, кислородной, всю технологию центрального блока, прочностные испытания и много всего, что связано с обычной конструкторской работой. Пензин поддерживал строгость в выполнении конструкторских требований. Такого рода твердость всегда в производстве встречает негативное отношение к конструктору и, напротив, любое послабление расценивается как смелость и решительность. "Популизм" в этом вопросе коснулся и Глушко. Для него как для Генерального готовились просьбы о послаблении твердых требований Бориса Георгиевича. Глушко, с подачи министерского руководства, скатывался к таким решениям, которые заставляли Пензина справедливо возмущаться. Назревал конфликт.
Мы с Б.Г.Пензиным прошли почти пятилетний путь, ракета 6СЛ уже готовилась к пуску, и вдруг он подал заявление об отставке. Это было неожиданно. Бескомпромиссная просьба объяснялась состоянием здоровья. Действительно, в последнее время он иногда оказывался в больнице с повышенным давлением, а ему было всего-то около шестидесяти лет. Видимо, это было принципиально важным. В защиту Пензина я должен был бы тоже подать в отставку... Борис Георгиевич был тверд и убедительно говорил о состоянии здоровья как о единственной причине. Потом, после пусков, ему, как и многим, кто работал над "Энергией", ничего не досталось - ни благодарности руководства, ни наград тем более... Как-то в Куйбышеве, когда я был там уже в девяностых годах, он, уже пенсионер, просил устроить его где-нибудь в Москве, ближе к "Энергии". Ни он, ни я не знали, что мне самому осталось находиться около этой ракеты не более года... КБ так и не стало на путь самостоятельной деятельности.
КБ "Южное", приняв техническое задание на разработку модульной части блока А и согласовав все "увязочные" протоколы и документы, вело работы самостоятельно. Причем все работы по изготовлению экспериментальных блоков и блоков для летных испытаний по решению КБЮ финансировались напрямую по договору с ЗЭМом (НПО "Энергия"). Все проблемы своевременности поставок модульных частей регулировались между двумя заводами. Эта схема для Южмаша была не новой, поэтому каких-либо препятствий не встречала.
Поставка модульных частей к началу сборки первых экспериментальных ракет "Энергия" осуществлялась прямо на Байконур, где производство Ю.И.Лыгина вело сборку блоков А. Южмаш предупреждал, что при развертывании серийного изготовления ракеты-носителя "Зенит" (с увеличением их количества в производстве), модульные части должны найти себе новое место. Поэтому началось разворачивание производства блоков А и двигателей первой ступени в Омске, в ПО "Полет", где директором был В.И.Зайцев. В первую очередь запускался в освоение двигатель РД-170.
Объединение "Полет" было организовано на базе предприятия, созданного в 1941 году. Этот завод во время войны производил бомбардировщики Ту-2, истребители ЯК-7, Як-9, позднее освоил производство бомбардировщиков Ил-28. В течение одного года освоил и начал изготавливать Ту-104. На счету "Полета" было 40 программ по международному сотрудничеству в рамках "Интеркосмос", запуск индийских спутников "Ариабхата", "Бхаскара-1" и "Бхаскара-2", французского спутника "Снег". Объединение изготавливает ракеты-носители класса "Космос" - 65СЗ. Это жидкостная двухступенчатая ракета длиной 35 м и диаметром около 2 м. Выносит на опорную орбиту высотой 400 км 1300 кг груза. С 1991 г. ведет разработку глобальной низкоорбитальной спутниковой системы связи., которая должна состоять из 32-45 космических аппаратов, расположенных на низких (1000 км) орбитах. В 1984 г. были проведены испытания изготовленной в объединении уникальной двигательной установки РД-170 для ракеты-носителя "Энергия". Освоение производства этих двигателей потребовало разработки и использования целого ряда новейших технологий.
Ан-74. Предприятие имеет собственный аэродром с взлетно-посадочной полосой первого класса длиной около 3000 м.
За все время совместной работы с КБЮ по созданию блока А возникла только одна проблема - чистота внутренних полостей баков. Впервые она стала предметом спора и обсуждений после аварии на стенде в Загорске, когда первая ступень "Зенита" при огневых испытаниях сгорела и существенно пострадал сам стенд. Второй раз проблема всплыла, когда в октябре из-за знаменитого прекращения пуска "Энергии" начался слив компонентов топлива. При сливе кислорода из одного из блоков (20А) был демонтирован забитый волоконными частицами двадцатимикронный фильтр, установленный на борту сливной магистрали. В этом случае крупных споров не было. Дефект был устранен и на будущее приняты соответствующие меры.
Завод экспериментального машиностроения (ЗЭМ) НПО "Энергия" по блокам А изготавливал все, чем необходимо было дооснащать модульную часть блока, изготавливающуюся на Южмаше. Это, прежде всего, - носовая часть с узлом стыковки блока А с блоком Ц в верхнем поясе связей, хвостовой отсек, контейнеры для размещения средств спасения блока (стеклопластиковые конструкции контейнеров изготавливались на Сызранском заводе пластмасс), сливные клапаны, система рулевых приводов, внутрибаковые устройства. Завод изготавливал большое количество экспериментальных установок, так называемых "ЭУ". Это были и модели ракеты в целом, например, ЭУ-360 для отработки газодинамики старта, и полноразмерные блоки А, изготавливаемые по кооперации с Южмашем, для отработки отделения блоков на стендах Загорска, и клапаны, и автоматика. В общем, большой объем работ. И в основном это работы, от которых отказались другие предприятия. Такова доля головного завода.
Центром организационной работы был директор завода Алексей Андреевич Бори-сенко. Толковый руководитель, честный человек. По технологии, по срокам изготовления ответственным был главный инженер завода неутомимый Исаак Борисович Хазанов. В его команде были главные специалисты, начальники производств и служб: Владимир Ефимович Гальперин, Анатолий Николаевич Андриканис, Виктор Константинович Парменов, Александр Петрович Педан, Борис Матвеевич Бочаров, Владислав Анатольевич Ефимовский.
По первоначальным планам сборка блока А должна была осуществляться на основной базе ЗЭМа, в Подлипках. Здесь планировалось развернуть испытательную станцию с таким расчетом, что окончательно собранный и проверенный блок А на полигоне будет проходить только входной контроль и - сразу же на сборку в пакет. В дальнейшем сочли целесообразным развернуть сборку блока А на Байконуре, в первом пролете монтажно-сборочного корпуса, на площадке 112 (Н-1). Образовалось производство, которым командовал Юрий Иванович Лыгин, помогал Вячеслав Иванович Кожухов. На них лежала еще задача сборки орбитального корабля, которая велась в монтажно-испытательном корпусе, на площадке 254. Оба владели опытом сборки и подготовки к испытаниям ракеты Р-7.
В тесном контакте с "ракетчиками" работали "корабелы", рыцари своего создания во главе с руководителями служб: Владимиром Александровичем Тимченко, Александром Васильевичем Васильковским, Борисом Евсеевичем Чертоком, Борисом Ивановичем Сотниковым, Юрием Михайловичем Фрумкиным.
Второе КБ, в которое мы организовали рейды специалистов - это НПО "Электроприбор", Харьков, разработчик комплекса аппаратуры управления. Главным конструктором НПОЭ был Владимир Григорьевич Сергеев, который также прошел длинный путь с ОКБ-586, с тех времен, когда Днепропетровское и Харьковское конструкторские бюро вставали на ноги после потрясений октябрьской 1960 г. катастрофы. В.Г.Сергеев - человек сложного характера, спонтанный, особенно при совместном обсуждении проблем, непредсказуемый. Были размолвки, были радости, были отклонения от единого направления, но коли человек был понимаем своим коллективом и не без успеха им руководил, то это становилось главным. Однако решать текущие вопросы с ним было сложно. Но когда весной 1986 г. ему предложили уйти на пенсию, мы ему сочувствовали. Смена руководства - жизненный процесс. Главные конструкторы, как правило, все же находились на посту до конца своих дней. Предложение к отдыху "досрочно" - это удар.
Большой группой во главе с министром мы летели с полигона в Москву. Первая запланированная посадка на нашем пути - Харьков. Владимир Григорьевич знал, для чего прилетают большие руководители. Встречал, широко улыбаясь, суетился. День прошел в докладах о состоянии дел, а второй разговор министра с ним - один на один. Ну, а дальше - его растерянный взгляд, сочувствующие и даже безразличные лица остальных, бесполезные высказывания "представителей" коллектива... Сергеев подписал заявление.
Чтобы не забыть. В период закрытых разговоров начальства с В.Г.Сергеевьм мы с Глушко оказались в небольшом кабинете, ожидая команд. Время тянулось медленно. В разговоре Валентин Петрович незаметно перешел на личные темы. Сначала о днях его деятельности в ГДЛ, а потом прошелся по всей жизни. О заключении ни слова, кроме того, как работал в Казани, правда, ничего нового по сравнению с тем, что уже написано, не рассказал, но его откровенность меня удивила: он никогда не делился своими мыслями о личном, по крайней мере, со мной. Михаил Кузьмич был более открытым и часто делился своим личным с собеседником... Глушко рассказывал, как первый раз приобрел картину, получив большую премию за разработку. Позднее у него образовалась своя коллекция. Рассказывал, как из этой коллекции по просьбе Н.С.Хрущева хотели купить одну известную картину, потому что картина предназначалась в качестве подарка кому-то за кордоном при очередной поездке вождя - Глушко отказал.
Кстати, Николай Алексеевич Пилюгин имел свое хобби - огромную фонотеку. У него хранились как граммофонные, так и современных записи на магнитных лентах. Он любил слушать музыку на стереофонической аппаратуре. И, между прочим, его коллегой был Н.А.Подгорный, с которым они обменивались записями...
Глушко рассказывал о даче, которую ему подарило правительство после завершения работ по Р-7. Аналогичные презенты получила вся знаменитая королевская "шестерка". Так вот, оказывается, для Валентина Петровича эта дача создавала некоторые трудности, и он хотел ее вернуть, но это было не менее сложно...
Главным конструктором системы управления ракеты-носителя был Андрей Саввич Гончар.
Согласно первоначальным исходным правительственным документам, головным КБ по системе управления в целом было НПО АП - объединение, которым руководил Николай Алексеевич Пилюгин. Позднее было подключено сергеевское КБ, и функции разделились между этими двумя разработчиками. Харьковское КБ отвечало за создание системы управления ракетой, московское - за систему управления орбитального корабля. Головным оставалось НПО АП.
Идеологом, теоретиком и проектантом системы управления ракетой-носителем у Сергеева был Яков Ейнович Айзенберг. Он с рождения КБЭ работал в контакте со многими организациями - разработчиками ракет, с которыми связывала судьба КБ. Обходительный, гибкий, не влезающий в "политику", он решал с нами практически все вопросы по исходным началам разработки. Его требования к нам сводились к суммированию со стороны нашего головного КБ всех заданий. Дело в том, что выданное Харьковскому КБ задание на разработку непрерывно пополнялось и изменялось. Эти изменения текли по многим каналам - от наших проектантов, теоретиков и кураторов разработки. Он часто обращал внимание на то, что для принятия совместных решений в нашем КБ ему приходилось проходить многие подразделения. Поэтому в первый же наш прилет мы установили такой же порядок, как и с Куйбышевским филиалом. Готовили заранее все вопросы и проблемы. Мы в нужном составе приезжали или прилетали с вчерне обсужденными внутри "наших" решениями, и начиналась проработка вопросов. Работали допоздна. Предварительной подготовкой и текущими связями с конструкторским бюро занимались Владимир Михайлович Караштин и Павел Федорович Кулиш, а от теоретиков Павел Михайлович Воробьев. От них зависело многое. Они ко всему прикладывали свое желание и стремление наладить должную работу. В.Г.Сергееву, как правило, докладывались результаты согласования.
Позднее КБЭ руководил А.Г.Андрющенко, но тяжелая болезнь рано вывела его из строя. Я.Е.Айзенберг стал руководителем этой организации. Она потом будет называться "Хартрон".
Из основных проблем, с которыми мы столкнулись в создании системы управления, назову "зависания" или "заклинивания" вычислительной машины, потому что эта проблема встала во весь рост, когда ракета 6СЛ уже полным ходом готовилась к полету. Конечно, если не считать сплошного ряда проблем во всем процессе создания системы, правда, они из разряда "проектного и инженерного пота", но - проблемы: вначале - увязка исходных данных, моделирование, разработка бортовой вычислительной машины, затем аппаратурное исполнение - длительный и трудоемкий процесс.
Суть "зависания" бортовой вычислительной машины заключалась в том, что процесс работы останавливался, как бы спотыкался в режиме самоконтроля, без перехода в режим функционального управления системами. Этот дефект проявлялся и исчезал -"самоустранялся". Вероятность его появления, правда, была чрезвычайно низкой, а если учесть, что на борту находятся три такие машины и система работает "по принципу голосования" - "два из трех", то вероятность проявления дефекта в полете была очень малой. В.Г.Сергеев вышел к нам с предложением допустить систему к летным испытаниям. Был довод - статистическая оценка вероятности проявления дефекта укладывалась в требования по надежности к системе... Мы настояли на продолжении поиска причины дефекта. После длительных поисков и экспериментов на стендах НПОЭ причина была найдена - она находилась в неточной настройке тактов теста самопроверки и функционального процесса машины.
На первых порах, кроме того, было большое количество отказов приборов при проведении испытаний входного контроля, автономных и комплексных.
Бригада НПОЭ на полигоне, работавшая с нами в монтажно-испытательном корпусе и старте, была одной из многочисленных. Работала слаженно, не считаясь со временем. Бригадой руководили А.С.Гончар, В.А.Страшко - терпеливые, сдержанные, контактные и, самое главное, преданные делу люди.
В полете ракет "Энергия" замечаний к системе управления не было.
Командные гироприборы разрабатывались КБ В.И.Кузнецова (теперь НПО "Ротор"). Здесь практическую работу вел Илларий Николаевич Сапожников. Он осуществлял связь КБЭ с нами. У него в организации мы были раза два.
По наземному комплексу КБЮ работало совместно с Ленинградским КБ - КБСМ, Московским КБТМ. С организацией В.П.Бармина работали над созданием шахтных стартов первых наших ракет Р-12 и Р-14. Со временем связь как-то затерялась. КБОМ работало в основном на Королева. Отношения между НПО "Энергия" и КБОМ, в общем, были нормальными, но весьма натянутыми между двумя академиками. В этой связи наш выход в организацию Владимира Павловича был встречен с пониманием необходимости тесного контакта. Вместо переписок, заявлений на совещаниях мы регулярно собирались в кабинете В.П.Бармина. Сейчас трудно вспомнить вопросы, по которым мы бы не находили решений или компромиссов. В подготовке всех этих решений главную роль играл Николай Михайлович Корнеев - первый заместитель Бармина, он собирал руководителей всех своих проектно-конструкторских подразделений, и мы совместно прорабатывали все нюансы. Бармину выносились принципиальные решения.
КБ наземного комплекса взаимодействовало с сотнями организаций, начиная со строителей: с разработчиками наземных систем, институтами криогенной техники, разработчиками бортовых систем, с машиностроительными заводами и военными. Этот мощнейший комплекс предприятий мог управляться только сильной организацией. В.П.Бармин и КБОМ свою роль выполняли с успехом. Иногда казалось, что Бармин усложняет оценку трудностей, но когда поймешь, что у него за спиной целый отряд разработчиков и изготовителей, причем разных ведомств, к которым иногда без постановления правительства не подойдешь, то приходится уважать эту оценку. Чаще всего он защищал даже не себя, а своих смежников.
Последовательно, вопрос за вопросом мы расчистили путь в разработке и наладили нормальные отношения, не зависящие от всплесков разногласий у академиков. Позднее, когда основные силы перешли на полигон, контакт не ухудшился. Работами на полигоне от КБОМ руководил Владимир Николаевич Климов. От нас на повседневном взаимодействии находился Вячеслав Николаевич Бодунков.
Двигателисты работали в четкой канве тактико-технических заданий, в отработанной системе взаимодействия. Вся их деятельность была видна, как на ладони. За созданием двигателей первой и второй ступеней следили все - от нашего КБ, до правительственных органов. Они были в центре внимания. На полигоне каждая организация двигателистов имела свои бригаду и базу.
От КБ "Энергомаш" неизменно был заместитель В.П.Радовского Анатолий Васильевич Сафонов, которого мы знали давно, еще когда он в бригаде В.С.Радутного работал с КБЮ по боевым машинам. Все решения, которые нам было необходимо принять, от КБЭМ подписывал А.В.Сафонов. Он их своевременно согласовывал, докладывал на всех высоких сборах. Мы видели только его, но за его плечами стоял мощный коллектив.
От КБХА постоянно был Владимир Сергеевич Рачук, он же стал главным конструктором двигателя второй ступени у А.Д.Конопатова. Трудолюбивый, спокойный, он закрывал собой на полигоне все свое КБ. Решения по проблемам взаимодействия всегда инициировались и организовывались им.
Наша собственная работа в НПО "Энергия" строилась на основе уже сложившихся взаимодействий между подразделениями. Первой и единственной проблемой в начальный период была организация ритма работы этих подразделений - своевременности решения вопросов разработки и изготовления, слаженности в работе со смежными организациями, тем более, что основная работа велась с сотнями коллективов.
Чувствовалась необходимость создания коллектива ведущих конструкторов. Как Королев говорил: "Ведущий конструктор - это глаза и уши главного конструктора." Так, по крайней мере, передавали сами королевские ведущие. Это безусловно верно. В КБЮ ведущие играли заметную роль, особенно в так называемой матричной структуре управления - каждый вел свою машину. Здесь, в НПО, машина вроде одна, но имелось большое количество систем и смежников в комплексе. Уследить за всем комплексом было сложно - должна работать система руководства разработкой. Нужны помощники. Подобрать доверительный коллектив в новой организации и за короткое время трудно.
Помог Вячеслав Михайлович Филин. Я его знал еще по работе с блоком Е для Н-1. Толковый, контактный, хорошо знающий здешний коллектив. Я был рад, что появляется помощь. Но сразу же натолкнулся на свое "особое" положение главного конструктора. Я должен был теперь согласовывать со всеми инстанциями внутри организации его перевод в службу 16. Это какая-то дикость - "руки и ноги связаны, а рисовать надо..." Вот что значит недоговоренность в правах главного. Я думал, что главный - это главный... Согласовал с кадрами, парткомом, экономистами, трудовиками, с Глушко, с Вачнадзе... В руководстве запротивились его назначению сразу заместителем главного конструктора: ведь он только заместитель начальника отдела " надо последовательно... "Я обещал его взять заместителем главного". - "Не положено". Так я впервые столкнулся с реальностью своего положения. Филин не обиделся, что я не отстоял своего же решения. Было ясно, что тем более надо скорее привлекать к организаторской работе человека, который хорошо знает устав здешнего монастыря.
Дальнейшая комплектация ведущих велась практически полностью Филиным. Группы ведущих строились по предметному принципу. Одна группа вела блок А, то есть организации, связанные с разработкой этого блока, другие - центральный блок и блок Я, систему управления и наземный комплекс, экспериментальную отработку. Отдельная группа вела планирование и разработку графиков создания комплекса, которые потом становились канвой принятия решений всех вышестоящих организаций. Было организовано экономическое и контрольное бюро. Проектные подразделения были сложены по схеме: отдел перспективного и комплексного проектирования и отделы по блокам, которые вели увязку и их разработку.
Подобрался толковый коллектив. Олег Николаевич Синица, который вместе со мной участвовал во многих высоких сборах, вошел в курс дела и неизменно представлял нашу службу в министерстве, Военно-промышленной комиссии, в ЦК. Готовил документы для представления на верхний уровень Увлекающийся проектант, аналитик. Честный, скромный. Много курил... Сергей Сергеевич Ершов - моторный организатор, трудолюбивый, контактный. Вел работу по увязке всего комплекса, помогал Филину в общей организации. Виктор Дмитриевич Семенов вел блок А и все работы, которые выполнял ЗЭМ. Юрий Павлович Антонов вел блок Ц. Александр Николаевич Воронов принципиальный, "зацепистый", от службы 16 вел работы по системе управления. Константин Константинович Попов - правая рука Филина - скромный, исполнительный - вел работы по комплексу. Сергей Юрьевич Прокофьев, Андрей Павлович Егоров, Михаил Константинович Иванов - наши помощники. Леонид Григорьевич Фирсов - мастер составления графиков. Владимир Александрович Сафронов еще до моего прихода составил положение о взаимодействии с организациями-разработчиками.
Искусство разработки графиков на основе сети событий с увязкой состояния на "сегодняшний день" и точным расчетом возможных итогов становилось главным в работе ведущих конструкторов.
Каждую неделю в кабинете главного конструктора проводилось оперативно-техническое совещание руководства. Исходя из моего опыта работы в КБЮ, это - просто "оперативка". Но мы организовали работу так, что это была не простая раздача поручений и оценок работы. Начинали всегда с докладов ведущих конструкторов. Они были "забойщиками": давали оценку состояния и выполнения работ всех подразделений КБ по "Энергии". Доклады проводились с демонстрацией графиков и документов. Вопросы, которые должны были обсуждаться руководством, заранее раздавались в подразделения, поэтому решения и ответы по этим вопросам не были спонтанными. Эта оперативка держала в курсе всех событий, решений, направлений и давала возможность высказываться всем участвующим в работе. Когда отсутствовал главный, руководство вел В.М.Филин или, при его отсутствии, В.М.Караштин.
Постепенно все притерлось. Организация работ превращалась в систему. Сложнее было во взаимодействии на более высоком уровне НПО. Над нашей службой с самого начала лежала какая-то тень. Мы барахтались в путах контролирующих, нормирующих, а самое главное, выделяющих ресурсы. Я, как главный конструктор, в этой системе организации работ должен был добиться, или вернее, - доказать необходимость нужного финансирования работ, а "добытые" средства шли через длинную цепочку: главк, руководство НПО, служба. Мы, как правило, получали далеко не все "добытое". От того, какими ресурсами располагает главный, зависит место его разработки, особенно в такой многодельной организации. Многие подразделения, не подчиненные главному, взвешивали, на какой уровень приоритетности ставить его работы. Это усложняло организацию работ. Все зависело от того, какое решение примет руководство.
Начались мои запоздалые стенания. Требование необходимых прав вызвало у руководства министерства, НПО и у генерального конструктора досаду. Через полтора года они разразились приказом по министерству, по которому к моему длинному служебному наименованию, кроме первого заместителя генерального конструктора, прибавилось - первый заместитель генерального директора НПО. Все это номинально и издевательски. Было ясно, что "потерявши голову, по волосам не плачут", что положение в нужную сторону не повернешь. Обсудили у себя в службе и "поехали" дальше. Надвигалась основная работа - до пуска оставалось немного времени и надо было завершать отработку конструкции.
Особая роль в отработке огневых систем принадлежала Загорскому НИИХимМа-шу. Загорская стендовая база была образована в 1949 г. Позднее эта база преобразовалась в НИИ-229, а затем - в НИИХимМаш. На стендах этого института проводились огневые испытания двигательных камер кислородно-водородного двигателя РД-0120, испытания моделей пакета ракеты "Энергия" для исследования газодинамических свойств старта и стенда-старта, огневые стендовые испытания первой ступени ракеты "Зенит" и модульной части блока А "Энергии", исследования гидравлических демпферов продольных колебаний. В числе основных работ этого института находятся работы, связанные со стендом-стартом, который входил в промышленную зону ракетного комплекса "Энергии". На стенде силами института должны были выполняться огневые стендовые испытания центрального блока, огневые технологические испытания блоков А и пакета в целом.
Институтом руководил Юрий Александрович Корнеев, его заместитель - Виктор Павлович Сидоренко. Руководство стендом-стартом возложили на Александра Александровича Макарова, ближайший его помощник - Александр Михайлович Свинарев. Макаров - крепкий, хваткий хозяйственник, но более важные его качества - это то, что он талантливый инженер-стендовик и организатор. Команда стенда-старта подобралась крепкая и основательная. По положению, она работала совместно с военными коллегами - с В.Е.Гудилиным. Эта команда проведет первые огневые стендовые испытания центрального блока, и эта же команда произведет первый пуск ракеты "Энергия" - 6СЛ.
Многочисленный и сложный коллектив филиала НИИХимМаша организовывал свою работу в тех же условиях, что и филиалы "Прогресса" и ЗЭМа. Но фундамент своего коллектива на стенде они закладывали основательно. В числе первых даже начали строить свою базу отдыха на Сыр-Дарье.
Здесь же, на этом стенде-старте и на старте, работала бригада НПО "Криогенмаш". Сложное криогенное хозяйство, строительство и сборка "шариков" - хранилищ криогенного топлива, системы обеспечения компонентами и управления были практически основной частью стенда и стартов. Руководили работами Николай Васильевич Филин и Олег Петрович Литовко.
До общей команды министра "поехали..." работами по "Энергии" - "Бурану" руководили О.Н.Шишкин в Минобщемаше и Ю.Н.Коптев как начальник Главного управления министерства по космическому направлению. Юрий Николаевич Коптев - давнишний и опытный аппаратный работник. Энциклопедическая память, знание многих нюансов создаваемых в министерстве систем и аппаратов поставили его в положение незаменимого в руководстве министерства. Промышленностью и технологией производства ракет владел слабо, чувствовалось, что и не хотел. Мастер "аппаратных игр". При негативном отношении к "Энергии" получил высокий орден Ленина за ее создание.
Василий Матвеевич Мешков, который при Устинове работал еще в Министерстве вооружения, рассказывал случай с награждениями. Из Комитета обороны пришел приказ срочно представить наиболее отличившихся к награждению правительственными наградами. Дмитрий Федорович поручил начальнику управления по кадрам подготовить документы. Времени в обрез. Ажиотаж... Приносит списки. В первом же списке на высший орден в числе немногих - фамилия кадровика. Устинов бросил списки на стол: "Убери свою фамилию из этого списка!" Кадровик убежал. По порядку оформления, список должен быть перепечатан строго по алфавиту, с соответствующей нумерацией. На это требовалось время. Вновь приходит. Первый список - нет замечаний. В списке на награды второго уровня снова фамилия кадровика. Устинов рассвирепел: "Ты что!..", и разорвал этот список. Кадровик убежал перепечатывать. Приходит вновь. Его фамилия была уже в списке на орден третьего уровня... У Дмитрия Федоровича заскрипели зубы... Но времени уже не было. Так список и ушел в наградной отдел. Кадровик стал орденоносцем, как раньше говорили.
На одном из заседаний по марсианской программе у первого заместителя министра в пылу спора я выпалил: "Вы, Юрий Николаевич, - первый могильщик "Энергии". "Не Вам давать оценку моей деятельности", - отрезал он. Может быть, и не мне, но последующие дела показали, что его руководство не привело к триумфу перспектив использования "Энергии". А может быть, он был дисциплинированным исполнителем воли авторов погребения "Энергии"...
Не случайно по первому заходу из третьего главка - космического - выделилось Главное управление по "Энергии" - "Бурану". Во главе работ стал Павел Никитович Потехин, его заместителем - Борис Дмитриевич Остроумов. При них началась конкретная работа в управлении разработкой, в том числе промышленными предприятиями.
На полигоне, когда руководство министерства выехало вместе с нами по общей команде "поехали", образовалась в общем-то новая форма руководства. Весь выехавший аппарат расположился в административной части монтажно-испытательного корпуса ракеты-носителя. Организацией работ на этом небольшом (относительно любого завода министерства) производстве руководил министр.
Это напоминало время конца сороковые - начала пятидесятых на Днепропетровском заводе ╧586, когда Д.Ф.Устинов, министр, месяцами пропадал там, ведя работу, по сути, за директора завода. Его начальники главков работали на местах начальников производств и цехов. Тотальная мобилизация министерского руководства. Деятельность министерства подчинялась единой цели - становлению серийного производства первых ракет страны.
Руководителями этого монтажно-сборочного цеха были практически все заместители министра. Здесь работали Олег Николаевич Шишкин, Виталий Хусейнович Догу-жиев, Александр Иванович Дунаев, Владимир Николаевич Коновалов. Прямое руководство приносило пользу: налаживалась реальная и ощутимая помощь всех служб министерства - от технологии до финансирования.
Павел Никитович работал, проводя оперативки, осуществляя контроль и даже расстановку кадров на рабочих местах, на каждом участке. Графики, их выполнение в производстве, а особенно своевременные поставки материальной части из "центра" - из "Прогресса" - были заботой П.А.Потехина.
Образовалась диспетчерская служба, которая напрямую работала с диспетчерским центром министерства. В аппарате министерства работали представители почти всех главков. Практически постоянно находился главный инженер пятого главка Геннадий Васильевич Семенов. Я о нем говорю особо, потому что он не только организовывал работу по поставке аппаратуры системы управления ракетой, но и взял в свои руки организацию своевременного принятия технических решений конструкторского бюро - КБЭ. Взяв по нашей просьбе на контроль какое-либо решение проблемы, он доводил его до реального исполнения. Особенно остро было тогда, когда в корпусе начались электроиспытания ракеты и было большое количество отказов. Г.В.Семенову доставалось больше, чем главным конструкторам и директорам его управления, а у него был очень солидный куст приборопроизводителей.
Нас даже освободили от участия в работе коллегии министерства. Так называемые "миниколлегии" проходили по нашим вопросам прямо у нас, на полигоне. Необходимые приказы по министерству готовились здесь же. Здесь же мы планировали и готовили заседания Межведомственного координационного совета, который проводился регулярно под руководством О.Д.Бакланова. На этот Совет съезжались многие руководители, и многие вопросы помощи решались на месте.
Военно-промышленная комиссия Президиума Совета министров выполняла некую формальную роль, утверждая подготовленные в системе решения. Под формальностью подразумевается отсутствие инициативного влияния на ход событий, как это было в аппарате Д.Ф.Устинова. Однако, поскольку через руки Комиссии шло достаточно много документов, помощь в своевременном выходе нужных поручений и решений была, естественно, заметной. Особую, рабочую роль играл Эмилий Михайлович Попов со своими коллегами по отделу, который вел наше направление. Они и подсказывали, и советовали, и помогали нам.
Во все времена аппарат Оборонного отдела ЦК (так мы упрощенно называли этот отдел) был в центре событий высшего уровня. В отделе работали Борис Александрович Строганов, которого мы знали еще со времени работы по боевым ракетам, Евгений Гаврилович Краснов, Александр Сергеевич Моисеев. Особо о Вячеславе Григорьевиче Красавцеве. Я знал его со времени работы с блоком Е для Н-1, и когда пришлось двигаться в общем строю создателей "Энергии", он практически взял нас под свою опеку. Его моторные, неожиданные и настойчивые действия, особенно в организационных вопросах разработки этой ракеты, даже нас удивляли своей смелостью и знанием дела. Когда Вячеслава Григорьевича не стало среди нас, мы почувствовали, как он влиял на жизнь коллектива и ход решения многих вопросов.
Мы всегда находили понимание и помощь со стороны Украинского ЦК, секретаря КПУ Василия Дмитриевича Крючкова и Владимира Павловича Горбулина. Оба выходца из Днепропетровского Южмаша и КБЮ до тонкостей разбирались в состоянии дел по ракете "Энергия". Украина и ее КБ, промышленные предприятия тянули ощутимый груз в этой разработке. Дело не только в таких организациях, как КБЮ, КБЭ, КРЗ, завод "Арсенал", которые были в ряду головных разработчиков. Наряду с ними работали производства тяжелой и судостроительной промышленности Краматорска, Жданова, Херсона, Днепропетровска, Днепродзержинска - всего более пятидесяти предприятий республики. Мы неоднократно прибегали к их помощи, и она была эффективной.
В Московском комитете нас поддерживал секретарь комитета Михаил Иванович Черепанов.
Для меня, правда, осталась загадкой ситуация, связанная с одним кадровым лозунгом - "кадры, как известно, решают все". Как-то в аппарате ЦК мне предложили дать кандидатуру на пост секретаря партийного комитета НПО для обсуждения и выдвижения ее на решение партийного актива, а затем конференции. Я назвал фамилию одного из коренных работников КБ С.П.Королева, которого знал давно и считал, что он будет понятен всему коллективу. Вдруг, буквально через день, звонят из ЦК и просят срочно приехать. "Ты какие кандидатуры нам даешь? Мы считали, что ты во всех вопросах серьезен, а ты предлагаешь человека, который имеет в Москве две квартиры, два гаража, в семье не все ладно, да и вообще уготовил себе место в Автосервисе и в дальнейшем не собирается работать в НПО "Энергия". Я был поражен: рядом работает человек, а я не знаю, что он из себя представляет. Приехал и с возмущением бросил все эти вопросы на него. Тот от удивления открыл рот. Я проверил все тщательно - и снова в ЦК: "Кто же Вам принес такую наглую, провокационную информацию? Я думаю, что это, видимо, из недр НПО - иначе и не могло быть. Ну, кто мог придумать такое?.." Мне с улыбкой ответили, что пока я разбирался, "приняли другую кандидатуру, более достойную". Может быть, эта кандидатура и лучше, думал я, но зачем обливать грязью другого, не имея на это никаких оснований, и почему "мудрые" кадровики этого почтенного органа с легкостью поверили какому-то интригану. Расчет был, видимо, на ошеломление. Это на самом деле было неожиданным. Остались тягостные размышления: как это могло случиться в таком "хрустальном" коллективе... Конечно, этот специалист дворовых дел был одним из "руководящих авторитетов". Коллектив, безусловно, чист. Судьбу, к сожалению, вершат часто нечестные, мягко говоря, люди. Но такая же "честность" у тех, кто не отверг или, по крайней мере, не проверил прежде, чем делать вывод. Ведь проще было бы даже не предлагать мне давать свои предложения по этому вопросу. Эпизод "кадровой" истории так и остался для меня загадкой... Откуда эти провокации типа Щекочихинских? И это было...
Да... были и склоки мелкого честолюбия. Вспоминается один, подходящий к этому случаю, анекдот. На партийном собрании при обсуждении кандидатуры секретаря парторганизации вдруг из зала звучит голос: "Как же его выбирать в руководители, если он в семье не может наладить порядок - у него дочь панельная девка...". Шум, возмущения и... предложение - исключить его из партии. Кто за? "Постойте, постойте, дайте слово. У меня вовсе дочери нет, к сожалению...". Все взоры к заявителю: "А ты что говорил?" - "Ну, я так, в порядке обсуждения..."
До прибытия М.С.Горбачева в мае 1987 г. на полигон с проверкой готовности космических сил прибыл министр обороны, маршал С.Л.Соколов. Он был назначен первым заместителем министра обороны с приходом А.А.Гречко. После назначения Д.Ф.Устинова он продолжал оставаться в этой же должности. В 1984 году С.Л.Соколов стал министром. Сергей Леонидович прибыл к нам в монтажно-испытательный корпус, где мы ему доложили о наших разработках и перспективах дальнейшего развития сверхтяжелых ракет-носителей. До этого в Москве наши планы мы разворачивали перед Виталием Михайловичем Шабановым, заместителем Соколова по вооружению. Виталий Михайлович, чрезвычайно хорошо подготовленный к обсуждению планов, не высказывал каких-либо кардинальных замечаний, но преложил проработать некоторые вопросы использования наших носителей как альтернативу американской системе. Причем как конструктор он вел разговор на уровне разработчика. Сергей Леонидович - военный и смотрел на коротко доложенную программу внимательно, изредка уточняя некоторые детали. Складывалось впечатление, что он поддерживает наши предложения, но считает необходимым обсудить их более детально. В числе его помощников остался бессменный помощник Д.Ф.Устинова - Илларионов Игорь Вячеславович, весьма компетентный в ракетной технике, они работали с Дмитрием Федоровичем еще в ЦК.
Главным нашим заказчиком и оппонентом был генерал А.А.Максимов. Александр Александрович прошел большой путь с ракетной техникой - от младшего офицера до командующего космическими силами. Богатейший опыт, прекрасная память до мелочей и понимание техники на уровне проектанта. Доказательствам его решения приходилось противостоять глубокими исследованиями и проработками. Особая область, которой он уделял большое внимание, - это космические орбитальные системы. Участник многих комиссий по летным испытаниям ракет-носителей и космических аппаратов, Максимов был заместителем председателя Государственной комиссии по летным испытаниям "Энергии" - "Бурана". В открытых публикациях представлялся как "главный специалист Министерства обороны". Он действительно был главным специалистом. С ним можно было спорить, и его можно было убеждать. Он всегда искал логичный выход из любого спора. В конечном счете он принял решение о допущении и порядке проведения первого пуска ракеты "Энергия".
Гору проблем заказчика и разработчиков сдвинули мы с генералом Владимиром Семеновичем Патрушевьм. В самый сложный момент на нашем пути к пуску "Энергии" - 6СЛ генерал подписал документ, обязывающий всех двигаться в колее решения главного конструктора. Это было непросто для военного. В Главном управлении космических средств не просто с осторожностью отнеслись к предложению по пуску в полет стендовой машины, но и активно возражали и отмахивались от реализации такого варианта. В этом плане более дисциплинированно исполняли решение руководства генералы В.В.Фаворский и В.М.Брежнев.
Толково и с пониманием друг друга работали мы с представителем заказчика полковником Владимиром Николаевичем Чижухиным. В то время, когда Б.Г.Пензин уходил на пенсию, мы рекомендовали Владимира Николаевича главным конструктором Волжского филиала КБ, но, к сожалению, руководство в очередной раз не сочло возможным пойти навстречу главному конструктору "Энергии". Чижухин нам больше помогал в работе, чем "контролировал". В совместной работе с военными мы поставили вопрос так, чтобы оценка нашим военным коллегам давалась по принципиальности их позиции в разработке. Мы просили от них даже как можно больше замечаний, но не "зарываться" - творчески. Главные конструкторы часто широким взмахом руки осаживают военных, но это не идет на пользу ни главному, ни, тем более, военным. Михаил Кузьмич Янгель всегда нам говорил, что с военными надо работать в тесном содружестве и уважать их. Правда, среди некоторых военачальников маячил ярлычок "срастание с промышленностью".
Владимир Евгеньевич Нестеров, полковник, постоянный представитель Управления космических средств на полигоне, вместе с нами обеспечивал подготовку техники и решений по "Энергии". Он, к тому же, один из негласных авторов "Энергии-М".
Рабочий состав военных разработчиков "Энергии" - "Бурана" открывает генерал Владимир Евгеньевич Гудилин - начальник управления полигона по подготовке и проведению пусков "Энергии" - "Бурана".
Уже на стадии разработки комплекса началось обучение и подготовка офицеров, инженеров, испытателей управления в конструкторских организациях по системе управления в Харькове у В.Г.Сергеева, в Подлипках у В.М.Кармишина, в Москве у В.П.Бармина, у В.С.Тихонова в НПО "Буревестник", у В.Л.Лапыгина в НИИАП, в Загорске, в НИИХимМаш у Ю.А.Корнеева. Инженеры, испытатели управления приняли участие в стендовых испытаниях двигателей, испытаниях бортовых систем автоматического управления, систем управления технологическим оборудованием. Все управление готовилось к проведению совместных работ на полигоне.
От управления В.Е.Гудилина по ракете "Энергия", стартовому комплексу, стенд-старту работы возглавили его заместитель Николай Иосифович Ковалев и начальники отделов Александр Сергеевич Толстых, Анатолий Иванович Дедов, Виталий Васильевич Ушаков, Эдуард Ильич Савин, Валерий Леонидович Соловьев, Евгений Иванович Еленский, Петр Степанович Горбачев, Анатолий Андреевич Усик, по монтажно-заправочному комплексу и орбитальному кораблю - Петр Сергеевич Брацихин, инженерно-испытательными частями командовали Семен Егорович Кондратьев и Геннадий Петрович Пономарев.
Во второй половине 1988 г. на полигон прибыл новый министр обороны Д.Т.Язов. После истории с Рустом его назначили министром, освободив Соколова. Первый раз он участвовал в работе совещания по "Энергии" у Л.Н.Зайкова - это было на второй день после его назначения министром, в мае 1987 г., где мы докладывали о результатах полета первой летной ракеты "Энергия" 6СЛ. На полигоне его познакомили со всем ракетно-космическим комплексом, он обошел все стенды монтажного корпуса ракеты и корабля, старты.
Ракетно-космические войска - это особый вид соединений. Как у ракетных войск стратегического назначения есть ракетные боевые системы, так и у космических сил -космические системы, а в целом это сложнейшие инженерные создания - от ракет, ракет-носителей до систем боевого управления. Структура и состав этих войск в основе своей инженерная, среди командиров достаточно много ученых, членов Академий.
Так сложилось в истории рождения ракетной техники, что этап летной и экспериментальной отработки нового вида вооружения взяли в свои руки военные специалисты. И не только потому, что это оружие, а и потому, что военные специалисты в силу дисциплины обречены на выполнение задач, непосильных для гражданских. Пусть не обижаются коллеги, но направить на строительство полигона в знойных степях и пустыне, измерительных пунктов в тайге, на Камчатке, творить, работать и жить всей семьей в походных условиях - это могут только наши военные коллеги. Интересно, когда приходишь к ним в семью, то чувствуешь убежденность в том, что они здесь "пока", "временно"... И это "временно" длится десять, двадцать, двадцать пять лет. Какое терпение и уважение надо иметь жене военного к делу мужа. Пожалуй, заслуги мужей следовало бы разделить хотя бы пополам, а может и более в пользу жен...
Вспоминается, когда министр обороны А.А.Гречко в 1966 г. прибыл на Байконур, в Доме офицеров проводилось офицерское собрание с участием женской половины городка. Тогда ведь только женщины убедили непреклонного маршала изменить военную форму одежды, учитывая адскую летнюю жару. Речь шла о введении рубашек безрукавок с открытым воротом, без галстуков. И многого другого добились жены, на что сами они - наши мужественные военные - не решались.
Рассказывают, что на собрании министру передали ряд записок, и среди них одна, в которой полковник сетовал на то, что летом по форме одежды невозможно отличить полковника от других офицеров. Зимой они отличались серой папахой, как у генералов. Гречко снял проблему сходу: "Разрешаю этому полковнику ходить летом в папахе..."
Полигонный состав командиров, руководителей и специалистов работал дружно, толково, задавая тон и ритм в любом деле. И все им было по плечу. Редко, когда вдруг у кого возникнет "кавалерийский" заскок, но в управлении В.Е.Гудилина - нет.
У истоков разработки "Бурана" - "Энергии" во главе с Игорем Николаевичем Садовским стояли Яков Петрович Коляко - один их авторов знаменитой Р-7 и участник разработки Н-1, проектант, конструктор, осторожный, взвешенный, редко выходивший за рамки этого состояния человек, Роберт Константинович Иванов - руководитель головного проектного подразделения, толковый проектант, инициатор некоторых вариантов модификаций ракеты "Энергия", Виталий Георгиевич Кирсанов - скромный человек, теоретик разработок, наш баллистик. Лев Александрович Музуров - руководитель проектных проработок на уровне конкретных исполнений, Павел Ильич Ермолаев - руководитель конструкторско-проектной разработки пакета, блока Ц, Блока Я, участник проектирования ракет Р-7 и Н-1, Рональд Дмитриевич Долгопятов - классный проектант, Виктор Александрович Удальцов - непримиримый борец за чистоту внутрибаковых и компонентные полостей и за принципиальность решений при исполнении конструкций в производстве, Иван Петрович Фирсов - разработчик блока А, Борис Павлович Сотсков - последовательный и скрупулезный в реализации конструкторских решений по блоку А, Юрий Антонович Михеев - главный теоретик надежности создаваемой системы, участник разработки программы экспериментальной отработки. Все они со своими подразделениями непосредственно входили в состав образованной службы 16.
В тесном контакте с ними работали баллистики под руководством Рефата Фазы-ловича Аппазова, аэродинамики с Андреем Георгиевичем Решетиным во главе. Решетин - не только специалист высокого уровня в своей области, но и энтузиаст и настойчивый организатор. Аэродинамическое проектирование было за ним. Он - автор исследований крылатых схем блоков "Энергии". Виктор Федорович Гладкий - руководитель отдела нагрузок, от него исходили требования к прочности и стойкости конструкции. Анатолий Алексеевич Жидяев - проводник и участник принимаемых решений по прочности. Виктор Семенович Патрушев - держатель программы виброиспытаний, настойчивый, самостоятельный организатор работ по снятию динамических характеристик. Постоянным представителем руководства этого расчетно-теоретического комплекса в нашей работе был знающий и дисциплинированный Павел Михайлович Воробьев.
Динамика полета и устойчивость велась комплексом Виктора Павловича Легостаева. Олег Николаевич Воропаев и Леонид Иванович Алексеев - главные динамики, это они обосновали возможность исключения системы сопровождения. Евгений Иосифович Копоть совместно с Натанзоном из НИИ ТП вели работы по демпферам. В то время, когда шел спор вокруг эффективности средств повышения продольной устойчивости, они с Воропаевым сказали: "Наша задача уберечь Вас, Борис Иванович, от принятия неверного решения в этой области."
Комплекс электромеханических систем под руководством Вадима Васильевича Кудрявцева вел приводы, внутрибаковые устройства, рулевые машинки уникальной конструкции. Виктор Иванович Шутенко тогда был его бессменным помощником.
Пневмогидравлические системы блока Ц и пакета в целом разрабатывали в комплексе Бориса Александровича Соколова, где велись разработки объединенной двигательной установки орбитального корабля, курировались и выдавались технические задания на двигатели первой и второй ступеней. Его заместители Леонид Борисович Простов и Виктор Георгиевич Хаспеков вели основную работу по созданию работоспособной системы. В.Г.Хаспеков - наш бог, теоретик и практик в разработке этих систем, без него мы не делали ни шагу. Павел Александрович Ершов всегда имел свое мнение, но был осторожен. Всеволод Михайлович Протопопов на параллельных с Ершовым тянули лямку пневмогидравликов. Александр Павлович Жежеря - один из авторов системы защиты двигателей.
Ведущие конструкторы по двигателям первой и второй ступеней Сергей Михайлович Семин и Леонид Петрович Чукленков вели непрерывную связь и следили за работой в смежных организациях по двигателям.
Конструкторский комплекс, которым в то время, когда мы в пятидесятых годах приезжали из ОКБ-586 решать вопросы серийного изготовления Р-5М, руководил Сергей Осипович Охапкин, наш учитель и наставник от конструкции, теперь возглавлял Борис Евгеньевич Гуцков. Бориса Евгеньевича тогда мы узнали как начальника сектора вначале по подписям на чертежах, а потом в совместной работе. Мне был знаком стиль работы королевских конструкторов, и он передался через талантливых их представителей у нас в ОКБ-586. Среди них, например, Владимир Николаевич Лобанов - точность, аккуратность, безошибочность, строгий расчет, не только инженерный, но и организационный.
Анатолий Александрович Северов, Виктор Иванович Рыжиков - наши путеводители в применяемых материалах: сталях, алюминиевых сплавах, титанах, листовом прокате и литье, теплозащитных и теплоизоляционных материалах. Сколько было потрачено времени на доведение технологии нанесения теплозащитных материалов Виктором Ивановичем совместно с конструкторами и технологами завода "Прогресс".
Преемник Анатолия Николаевича Вольцифера, Александр Михайлович Щербаков, вместе с Юрием Петровичем Ильиным довели разработку арматуры, клапанной автоматики до совершенства. Они располагали уникальным экспериментальным оборудованием и замечательными конструкторами. Анатолий Николаевич и Юрий Петрович - это кадры старой закалки. Дисциплинированные. Я имею в виду техническую дисциплину, более высокую, чем дисциплину организационную. Все свои вопросы они решали самостоятельно, но если что-то у них не получалось - докладывали сразу. Так было с клапаном слива кислорода из блока А. При определенных условиях из-под тарели клапана, а тарель в диаметре около полуметра, возникала течь. Решение о дальнейшем доведении клапана и его использовании принимали вместе. И мало кто знал, что небольшой парок кислорода в зоне этого клапана заправки блоков - это не дефект изготовления. Течь исчезала с увеличением внутриполостного подпора жидкого кислорода. Под давлением тарель ложилась плотнее. На плечи Александра Михайловича легла работа по завершению отработки всего этого сложного хозяйства ракеты, да еще помощь филиалу в Куйбышеве. Безотказный, скромный, честный, приятный человек.
Композиция двух комплексов: одного, ответственного за разработку смежными организациями систем управления, и другого - комплекса наземных и стартовых сооружений, возглавлялась Владимиром Михайловичем Караштиным. Сочетание бортового и наземного комплексов было для меня необычным. В КБЮ четкое разделение: наземка отдельно, бортовое управление объединялось только с расчетно-теоретическими подразделениями - баллистиками, динамиками. Владимир Михайлович справлялся весьма умело. В структуру входила новая система управления подготовкой ракеты на старте к пуску. Эта система переползала с "земли" на борт. Дальнейшие работы показали, что такая композиция подразделения не ошибочна. Кроме того, комплексы занимались испытаниями и руководили подготовкой пуска ракеты.
Вячеслав Николаевич Бодунков руководил работой подразделений, занимающихся "землей" и системой подготовки к пуску, с ним Аркадий Адамович Заруденский, Вениамин Владимирович Солодовников, Игорь Владимирович Земцов - неутомимые труженики старта.
Павел Федорович Кулиш вел систему управления, с ним Павел Александрович Авдеев, Евгений Васильевич Шабаров, знаменитый в ОКБ-1 испытатель, Борис Иванович Карманов, Евгений Федорович Кожевников, Аркадий Иванович Гаспарян, Валентин Сергеевич Градусов. На них была тяжелая ноша обеспечения работ со смежными предприятиями, разрабатывающими не только систему управления ракеты, но и другие бортовые системы. Организация должного взаимодействия с партнерами по разработке систем ракеты - это весьма сложная задача.
Если бог войны - артиллерия, то у ракетчиков при подготовке к пуску ракеты, да и на всех остальных стадиях богами являются телеметристы. Владимир Николаевич Панарин, Борис Николаевич Филин, Владимир Владимирович Воршев, Анатолий Семенович Мазо - организаторы и ведущие специалисты этого направления. Их работа являлась заключительной по технологии, но оставалась в памяти о всем процессе более рельефно. Непрерывные проверки, измерения и анализ всей предыдущей работы по сборке ракеты становились предметом внимания. К ним неизменно один вопрос: "Ну, как?" Их священнодействие вселяло уважение к их кухне. Особенно впечатляли конечные комплексные проверки, когда большая масса специалистов - разработчиков разных систем - выдвигали телеметристов на первый план. Больше всего привлекала их эрудированность. Труженики анализа и проверок, Виссарион Леонидович, Владимир Николаевич, доверчивые, добродушные, преданные и отдавшиеся целиком своему делу, всегда были в центре событий.
Комплекс "Энергия" - "Буран" предусматривал автоматическую обработку данных всех измерений, проводящихся в пристартовом районе и в полете. Разработчиком наземного комплекса измерений был НИИ измерительной техники в Калининграде Московской области во главе с Олегом Николаевичем Сулимовым. При полной готовности математических программ, так называемого "математического обеспечения", комплекс мог выдавать оценку "норма - не норма" в режиме работ и полета. Технические руководители от института - О.Д.Комиссаров (по борту) и В.Л.Кузнецов (по "земле").
Комплекс измерений пристартового района (КИПР) - это система высокой сложности, связанная со всеми базами проведения технологических и комплексных испытаний ракеты-носителя и орбитального корабля в монтажно-испытательных корпусах, монтажно-заправочном корпусе, на стенде-старте и старте. Измерительная информация передавалась по радиоканалам и кабельным линиям в информационно-вычислительный центр (ИВЦ) полигонного измерительного комплекса в Ленинске и на вычислительные средства КИПРа.
Экспериментальная отработка узлов, агрегатов, блоков на своей лабораторной и стендовой базах, на стендах других предприятий организовывалась и проводилась комплексом, руководимым Анатолием Анатольевичем Ржановым. Его комплекс вел работу совместно с разработчиками конструкций. Он же был "хозяином" стенда динамических испытаний на полигоне.
Все полигонное экспедиционное хозяйство было в руках Юрия Михайловича Данилова. Сложнейшее хозяйство быта, обеспечения, транспорта, без которого невозможно обойтись, помогало создателям и испытателям "Энергии".
Особое место в организации работ принадлежит тем, кто занимался неблагодарной работой планирования, контроля, координации, обеспечения, финансирования работ - это служба, руководимая Артуром Николаевичем Иванниковым. Его сподвижники и энтузиасты своего дела - Виктор Томасович Иннелаур, Николай Алексеевич Карбанов, Геннадий Михайлович Трефилов, Антонина Павловна Отрешко, Александра Федоровна Козеева - так или иначе были нашими помощниками.
Ну и, конечно, особое место - авиаотряду НПО, которым командовал наш генерал Михаил Иванович Самохин.



Вот так это и было, так рождалась система "Энергия"-"Буран", так объединялись инженерные и рабочие силы, так собиралась огромная структура создателей, так задействовался механизм управления разработкой.
Обычно, когда пишут о давних днях больших дел, рассказывая об участниках этих событий, всегда приносят извинения тем, о ком в тексте не упоминалось пофамильно. Можно понять каждого автора, потому что движущая сила всех событий - это люди. Люди талантливые, уникальные, и выбрать из них лучших - трудно для автора, но поименный список на десятки тысяч людей не принят в литературе, даже если она связана с описанием событий, имеющих определенное отношение к истории. Поэтому мы упомянули часть имен, которые были во главе этих направлений. Надо думать, что повесть об участниках этих событий еще будет написана и не в объеме наградного листа, а с полным изложением всех свершений. А пока, придерживаясь документов, хотелось бы сохранить хронологию, действительные факты этой необычной истории - истории создания уникальной ракетно-космической системы. Конечно, даже почти документальность изложения не очищает его от субъективности, но найдутся те, которые дополнят, найдутся и другие - которые будут перетирать историю на свой лад...

А пока ≈ продолжим...